Кровавая луна

Отправив статью из двухсот слов онлайн-редактору, который незамедлительно опубликовал её, она сидела и думала о том, что сказала Джулия. Об источнике информации. О власти над человеком, вовлечённым в расследование. Однажды она разговаривала с журналистом из районной газеты, который назвал столичные газеты скудоумными, потому что они просматривали региональные газеты, брали то, что им понравилось, и представляли это как свои материалы, с максимально незаметной ссылкой на местную газету в последней строке, чтобы никто не мог упрекнуть их в нарушении правил игры. Чуть позже Мона погуглила о поморнике и обнаружила в Википедии, что эта птица, так называемый клептопаразит, крадёт добычу у более мелких птиц, летая за ними до тех пор, пока они не отпустят свою добычу.

Возможно ли было сделать что-то подобное с Терри Воге? Она могла бы собрать побольше информации о той попытке изнасилования Джини. На это потребуется не больше одного рабочего дня. Тогда она могла бы подойти к Воге и сказать, что опубликует эту информацию, если он не поделится своим источником по делу Сюсанны. Заставь его отпустить свою добычу. Она подумала об этом. Это значит, что ей придётся связаться с этим подонком. И — если он действительно согласится с этим — воздержаться от публикации найденного материала о попытке изнасилования, даже если у неё появятся доказательства.

И Мона До словно очнулась и вздрогнула. Как она могла даже помыслить об этом? Она только что сама осуждала этические нормы какой-то бедной блогерши, молодой девушки, которая только-только наткнулась на золотую жилу, дающую ей внимание, деньги и славу. Разве ей самой не понравилось бы обладать этим?

Да, но не таким способом, не используя обман.

Мона решила наказать себя в этот день тремя дополнительными упражнениями на бицепсы после становой тяги.

 

На Осло опустилась вечерняя тьма. С шестого этажа онкологической клиники Харри была видна автострада. Там, внизу, он мог видеть машины, движущиеся, как светлячки, вверх по склону, к самой высокой точке автострады, в четырёх с половиной километрах отсюда, где находились больница «Рикшоспиталь» и Институт судебной медицины.

— Извини, Мона, — сказал он, — у меня нет комментариев, в пресс-релизе есть всё необходимое. Нет, ты не можешь узнать имена других членов команды, мы предпочитаем работать не привлекая внимания. Нет, я не могу говорить об этом, тебе придётся узнать у полиции, что они сами об этом думают. Я слышу тебя, Мона, но, повторяю, мне больше нечего добавить, и я вешаю трубку, хорошо? Передавай Андерсу привет.

Харри положил недавно купленный телефон во внутренний карман своего костюма и снова сел.

— Извините, не стоило сохранять свой прежний норвежский номер. — Он сложил ладони вместе. — Но все присутствующие уже представлены друг другу, а суть дела была изложена в общих чертах. Прежде чем мы продолжим, я предлагаю назвать эту команду «Группа Эуне».

— Нет, она не будет названа в мою честь, — запротестовал Столе Эуне, приподнимаясь на кровати повыше.

— Прошу прощения за то, что неточно выразился, — сказал Харри. — Я решил, что она будет называться «Группа Эуне».

— Почему? — спросил Эйстейн, сидя на стуле по другую сторону кровати лицом к Харри и Трульсу Бернтсену.

— Потому что отныне это наш офис, — сказал Харри. — Полиция называется полицией, потому что она находится в полицейском управлении, верно?

Никто не ответил. Харри взглянул на другую кровать, чтобы убедиться, что ветеринар не вернулся после того, как решил покинуть палату. Затем он раздал три копии скреплённых листов с текстом, распечатанным в бизнес-центре отеля The Thief.

— Это краткое изложение наиболее важных на данный момент отчётов по делу, включая результаты сегодняшнего вскрытия. Каждый должен сделать так, чтобы эти бумаги не попали в чужие руки. Если это случится, у того, кто допустил это, неприятности.

Он кивнул в сторону Трульса, хриплый смешок которого, однако, никак не отразился в его глазах.

— Сегодня мы не собираемся работать привычным способом, — сказал Харри. — Я просто хочу услышать ваши мысли по этому делу. Какой это тип убийства? Даже если у вас нет никаких мыслей, дайте знать.

— Чёрт возьми, — ухмыльнулся Эйстейн. — И это то, к чему я присоединился? Мозговой штурм?

— С этого мы начнём, — сказал Харри. — Столе?

Психолог положил свои худые руки поверх одеяла.

— Что ж. Это очень непривычный расклад, но...

— Чего? — сказал Эйстейн, многозначительно глядя на Харри.