Кровавая луна (ЛП)

Но он нервничал. Это было бы его первое физическое противостояние с кем-то, кто не был превращён в запрограммированного, предсказуемого робота, управляемого посланными им паразитами. Всех остальных обманом заставили заразить самих себя. Хелена Рё и Терри Воге выпили его с алкоголем, Сюсанна и Бертина нюхнули его на вечеринке. И торговец кокаином на площади Йернбанеторгет тоже нюхнул гондии из табакерки Бертины. Именно в тот день, когда к нему пришла изъятая партия зелёного кокаина, ему пришла в голову эта идея. Он уже давно слышал слухи о пристрастии Маркуса Рё к кокаину и задавался вопросом, может ли это помочь поселить паразита в его организм. Когда привезли партию конфискованного зелёного кокаина, а несколькими днями ранее Александра рассказала ему о вечеринке на крыше у Рё, он осознал, что это был его шанс. Парадокс, конечно, заключался в том, что ещё три человека проглотили кокаин и должны были заплатить за это своими жизнями, прежде чем он, наконец, смог заразить своего отчима своим вариантом Токсоплазмы гондии. Смешав его с одним из самых полезных, натуральных и необходимых для поддержания жизни веществ, необходимых человеку. С водой. Он не мог не улыбаться, вспоминая об этом. Именно он позвонил Крону и сказал, что Маркусу Рё необходимо приехать в Институт судебной медицины для опознания тела его жены. И Рё ожидал стакан воды. Он даже мог дословно вспомнить, что сказал, чтобы заставить Рё выпить его перед тем, как войти в комнату для вскрытия: «Опыт подсказывает, что наличие жидкости в организме действует очень благоприятно, когда мы имеем дело с таким случаем».

Луна была почти не видна, и стало ещё темнее, когда Прим услышал медленные, очень медленные шаги на лестнице.

Он ещё раз проверил, наготове ли шприц во внутреннем кармане.

Петли металлической двери заскрипели. В стене открылся проём. Изнутри донёсся хриплый голос.

— Это мы.

Голос Харри Холе.

У Александры вырвалось сдавленное рыдание. Прим почувствовал, как в нём поднимается гнев, наклонился вперёд и прошептал ей на ухо.

— Не двигайся и оставайся совершенно неподвижной, любовь моя. Я хочу, чтобы ты жила, но если ты не сделаешь, как я говорю, ты вынудишь меня убить тебя.

Прим встал со стула. Прочистил горло.

— Помнишь мои инструкции? — он с удовлетворением услышал, что его собственный голос звучит громко и отчётливо.

— Да.

— Тогда заходи. Медленно.

Дверь открылась.

Когда фигура в костюме шагнула спиной через высокий порог, Прим понял, что наступило полное затмение. Он инстинктивно взглянул вверх, на луну, висевшую прямо над входом на крышу. Луна не была чёрного цвета, а приобрела волшебную красную расцветку. Она была похожа на бледную, неяркую медузу, в которой света хватало только для неё самой, и которой нечем было светить людям внизу.

Фигура в дверном проёме сделала первый из оговорённых восьми шагов назад по направлению к Александре и Приму, медленно шаркая, как будто на ногах были кандалы. «Так приговорённый идёт к эшафоту», — подумал Прим. Пытается продлить свою жалкую жизнь ещё на несколько секунд. Он мог видеть смирение и поражение в теперь уже сгорбленной фигуре. Прим следил за Харри Холе и Александрой в тот вечер, когда они ужинали, видел, как они шли близко друг к другу, словно пара, гуляя по Парку у Королевского дворца. Тогда Холе выглядел большим и сильным. Таким же он был, как в ту ночь, когда Прим шпионил за ними в баре «Ревность». Но теперь казалось, что Холе уменьшился до своих реальных размеров внутри своего костюма. Он был уверен, что и Александра видела, что теперь даже сшитый на заказ костюм больше не подходил Харри Холе.

В четырёх шагах от Холе другая фигура отступила назад, заложив руки за голову. Это последние отблески лунного света слабо отразились на чём-то? Было ли у мужчины в больничной одежде оружие в руке? Нет, ничего серьёзного, возможно, кольцо на пальце.

Холе остановился. Похоже, из-за скованных за спиной наручниками рук ему было трудно встать на колени не падая вперёд. Этот человек уже вёл себя, как труп. Прим дождался, пока мужчина в больничной одежде тоже опустится на колени.

Затем он подошёл к Холе и поднял свою правую руку, в которой держал шприц. Выбрал место на бледной, почти белой, обвисшей коже на задней стороне шеи над воротником рубашки.

Через секунду всё было бы кончено.

— Нет! — крикнула Александра у него за спиной.

Прим взмахнул рукой. Харри Холе не успел ничего сделать, кончик шприца коснулся его шеи, и игла вошла внутрь. Он дёрнулся, но не обернулся. Прим нажал большим пальцем на поршень, зная, что дело сделано, что паразиты уже начали свою работу, что он указал им кратчайший путь к мозгу, что всё произойдёт даже быстрее, чем с Воге. Он увидел, как другой мужчина, в больничной одежде, двигается в полумраке. И снова что-то слабо блеснуло на его руке, и теперь Прим увидел. Это было не кольцо. Это был палец. Металлический.