Кровавая месть

— Забыла, где я остановилась. Ах, да, что мы обе ничего не понимаем.

Майка кивнула:

— Ты заметила, кто положил планы на проволоку?

— Трудно поверить, но тот, кто держал их в руках, а значит, или Зютек, или Вертижопка.

— Оба совершенно исключаются. Насчёт любого другого ещё можно подумать. Опять же, насколько мне известно, к этой Аде никто претензий не имеет.

— Да ты что! Какие претензии? Без неё же стройка, как без рук. Она и секретарша, и сметчица, и рабочим социальная помощь, и кадровик, и бог знает, что ещё! С объекта на объект переходит и знает всё, как свои пять пальцев. Мне своей зубной щётки так не найти, как она любую бумажку сыщет, какая только понадобится! Сущий клад!

— Следовательно, покушение на неё отпадает. Покушение должно быть на Вертижопку.

Боженка внимательно изучила сначала бокал с вином, а затем сидевшую напротив подругу.

— И это покушение должна совершить ты. А тебя там совершенно определённо не было. И как прикажешь что-либо понимать?

Майка проделала ту же операцию, что и Боженка, только с упором на бокал:

— А кто там вообще был? Сможешь вспомнить?

Боженка отставила вино и принялась считать по пальцам:

— Зютек. Тип из гидрогео. Четверо или пятеро работяг из каменщиков, плотников и неквалифицированных, один вроде хромой. Охранник с собакой…

— А что собака?

— А ничего. Самое спокойное из всех живых существ. Сидела себе в сторонке, смотрела и слова не сказала. Охранник, тот ещё сомневался — в мордобое не участвовал, а вот в раскопках очень даже, но потом. Погоди, ведь и до меня примчались, и позже. Помощник Зютека, тот ассистент. Да, Стефан был, Павел, Эльжбета и Доминик, но эти двое под конец… Анюта с Луизой, Луиза раньше фотографировала, это точно. Толпа целая, всех и не знаю. Но вот карты и схемы на ту проволоку Вертижопка сама и положила, я теперь точно уверена! Кажется.

Майка с сомнением покачала головой:

— Покушение на саму себя можем сразу исключить, — вздохнула она. — И получается у нас какой-то совершенно идиотский случай.

Вино прибавило Боженке вдохновения:

— Полслучая, — сделала она решительный вывод. — Мозги у меня, похоже, проясняются. Склад оружия — это одно. Кто-то когда-то спрятал там любимые игрушки. Но что общего у обычного ствола с колючей проволокой? Кто-то другой принёс и закопал проволоку. И что-то мне подсказывает, с определённой целью. У меня тоже звериный инстинкт проснулся, и кажется мне, этот «другой» хотел иметь эти колючки под рукой на всякий случай…

Подруги переглянулись.

— Не ты? — хотела удостовериться Боженка.

— Нет. Не додумалась. Да и дела с колючей проволокой последнее время не имела.

— Не нравится мне всё это. Везёт этой зловредной пиявке! Может, пошевелишь чем-нибудь — мозгами, к примеру, или ещё чем?

Майка пошевелила мозгами и опять покачала головой, но ещё более решительно и загадочно:

— Я тут другое подумала, чёрт с ней, с проволокой. И вообще у меня ни минуты нет свободной, через три недели в Стокгольме начинают показы. У меня восемь дней на завершение проекта и ещё неделя на работу там. Харальд будет… сейчас… — Она огляделась и достала из-за компьютера ежедневник. — …в четверг. Нам надо всё доделать, надеюсь, успеет, ему труднее. Вся надежда на рубец! А Вертижопка пусть хоть удавится. Погоди, а что Доминик? Никаких ассоциаций с этой колючей проволокой и несчастной Адой?

— Да вроде нет. — Боженка задумалась и немного повеселела. — Я же говорила, они с Эльжбетой последними подошли, всё свой фундамент обсчитывали в самом дальнем углу. А потом уехали вместе со Стефаном и Павлом. Мне показалось, Доминик злился, а Вертижопку Зютек из рук не выпускал. По службе. Ох, она и дулась же…

— Ну ты посмотри, даже на это у меня времени нет. Разве что ты займёшься… Как от Анюты что узнаешь, сразу сигнализируй…

— Вот всегда ты так!

* * *

Доминик и в самом деле злился, Боженке правильно показалось. Злился, это слабо сказано, в личном плане был в бешенстве, и только трудовые достижения не давали окончательно скиснуть.