Кровавая работа

В десять минут восьмого Маккалеб вернулся в салон и, раскрыв блокнот, набрал на радиотелефоне номер Уинстон. Как выяснилось, она только-только приехала на работу.

– Я даже за стол сесть не успела, – сняв трубку, пожаловалась Джей. – И вообще не ждала твоего звонка раньше чем к выходным. Там ведь уйма бумаг.

– Уйма, но я ухитрился управиться за сутки. Не мог оторваться.

– Ну, что скажешь?

Маккалеб моментально уловил смысл вопроса. Джей интересовала оценка ее действий.

– Скажу, что ты постаралась на славу. Впрочем, никто и не сомневался. Все нюансы учтены, претензий ноль.

– Но?..

– Но у меня возникли кое-какие вопросы. Если уделишь мне пару минут, я их озвучу. А заодно поделюсь своими предположениями и парой зацепок.

Джей добродушно расхохоталась.

– Вы, федералы, в своем репертуаре. Вечно у вас какие-то вопросы, предположения, зацепки.

– Я больше не федерал, забыла?

– Горбатого могила исправит. Ладно, выкладывай.

Маккалеб пробежался по записям и начал с Болотова.

– Ты хорошо знакома с Ритенбаухом и Агиларом?

– Знать их не знаю. Они не из убойного. Капитан выписал их на неделю мне в помощь. Когда проверяли списки рецидивистов, рук катастрофически не хватало. А почему ты спрашиваешь?

– Думаю, они поторопились вычеркнуть кое-кого из подозреваемых. Надо бы проверить повторно.

– О ком речь?

– Михаил Болотов.

Уинстон зашуршала бумагами, выискивая в отчете нужную фамилию.

– Да, есть такой. А что конкретно тебе не понравилось? У Болотова твердое алиби.

– Слышала о географии преступлений?

– О чем?

Маккалеб вкратце объяснил суть и рассказал о своих манипуляциях с картой, которые и вывели его на Болотова. Еще он обратил внимание Джей на важную деталь: Болотова допрашивали до стрельбы в «Шерман-маркете», тогда его непосредственная близость к месту преступления и дому, откуда украли «Хеклер и Кох Р7», не бросалась в глаза. Выслушав все доводы, Уинстон согласилась, что русского стоит хорошенько потрясти, однако особых иллюзий на этот счет не питала.

– Да, мне не доводилось сотрудничать ни с Ритенбаухом, ни с Агиларом, и поручиться за них я не могу, но думаю, они профи. Им не составит труда провести повторный допрос и тщательно проверить алиби Болотова.

Маккалеб молчал.

– У меня на этой неделе слушание. Мне некогда бегать по подозреваемым.

– Зато мне есть когда.

На сей раз промолчала Джей.

– Не волнуйся, все пройдет гладко, – заверил Маккалеб. – Комар носа не подточит.

– Не много на себя берешь? Терри, не забывай, ты теперь гражданский.

– Ладно, вернемся к этому позже. Тем более мы еще не все обсудили.

– Слушаю внимательно.

Чутье подсказывало: если Джей больше не обмолвится о Болотове, значит она дает ему карт-бланш. Естественно, неофициально, чтобы не получить нагоняй от начальства.

Маккалеб снова уткнулся в блокнот. Следующий вопрос на повестке был очень скользкий. Нужно сформулировать его так, чтобы одновременно заинтересовать и не обидеть Джей, иначе она решит, что он сомневается в ее компетентности.

– В протоколах нет ни слова о банковской карте Корделла. Судя по кадрам, преступник забрал деньги. А что случилось с картой?

– Осталась в банкомате. После выдачи наличных терминал выплюнул ее, подождал и автоматически втянул обратно. Стандартная схема, призванная обезопасить забывчивых владельцев карт.

Маккалеб отметил соответствующий пункт в блокноте галочкой.

– Теперь по поводу «чероки». Почему вы не передали информацию о нем в СМИ?

– Вообще-то, передали, но через пень-колоду. На первых порах мы молчали умышленно, понадеявшись на этот ориентир. Если бы сведения просочились в прессу, стрелок, чего доброго, избавился бы от тачки. Через пару дней мы уперлись в стену, и я попросила выпустить новый пресс-релиз с упоминанием «чероки». Вот только опубликовать его взялась лишь одна мелкая газетенка, других желающих не нашлось. К сожалению, рядовым убийством читателей не привлечь. Да, я облажалась по полной. Надо было печатать ориентировку по горячим следам.

– Тут не угадаешь, – утешил Маккалеб, ставя очередную галочку. – Твою логику можно понять.

Он снова углубился в свои записи.

– Еще пара моментов… На обоих пленках убийца что-то говорит. То ли самому себе, то ли в камеру. Вы не пробовали расшифровать? Просто в отчетах ничего не…

– У коллеги есть глухой брат, который умеет читать по губам. Коллега показал ему записи. Брат не уверен, но у банкомата преступник произнес нечто вроде «не забудь „бабули“», когда забирал деньги. С репликами в магазине совсем туманно. То ли убийца озвучил аналогичный текст, то ли «не греби чего-то там». Последнее слово на обеих пленках разобрать не удалось. Короче, расшифровать пробовали, только в протокол внести забыли. А ты в своем репертуаре, ничего не упускаешь.

– Ничего и никогда. Кстати, ваш сурдопереводчик знает русский?

– В смысле? А, ты опять про Болотова. Сомневаюсь, что брат коллеги владеет русским.

Маккалеб записал возможные толкования реплик и забарабанил ручкой по блокноту, готовясь к рискованному маневру.

– Ты закончил? – не вытерпела Джей.

Маккалеб не отважился завести разговор о Каррузерсе. По крайней мере, напрямую.

– Пушка.