Кровавая работа

– Они действовали по тому же принципу. Никого не насиловали, но сексуальная подоплека в их злодеяниях присутствовала. Взять Берковица. Он стрелял во всех подряд – в мужчин, в женщин – и убегал. А потом возвращался на место преступления и мастурбировал. Шифровщик наверняка грешил тем же самым, нам просто не удалось поймать его с поличным. Я к тому, что мотив не всегда очевиден. А маньяк не всегда тот, кто вырезает свое имя на телах жертв.

Маккалеб пристально наблюдал за Джей, оценивая плоды своего красноречия. По всей видимости, семена упали на благодатную почву.

– Еще такой момент, – продолжал Маккалеб. – Убийца явно играет на камеру. Это его заводит.

– Хочешь сказать, он нарочно старается для нас?

– Именно. Своеобразная форма извращения налицо. Он жаждет публики. Жаждет, чтобы его деяния фиксировались, рассматривались и вызывали восхищение. Тут тебе и запредельный риск, и безграничное чувство власти. Наш убийца – тот еще позер. Сама посуди: он намечает цель – выбирает жертву, – выслеживает ее, пока та не попадает в объектив камеры – у банкомата ли, в магазине, не важно, и только потом убивает. Ему нужен зритель. Он говорит с камерой, подмигивает в нее. Камера воплощает вас – следователей. Он обращается к вам – и уходит безнаказанным.

– Так, может, он никого и не выбирает? – протянула Джей. – Может, дело не в жертве, а только в камере. Вспомни Берковица. Он стрелял во всех подряд, кто попадется.

– Но Берковиц не баловался сувенирами.

– Ты опять про серьгу?

Маккалеб кивнул.

– Личная метка. А значит, каждая жертва не случайна. Третьего не дано.

– Все продумал, да? – сощурилась Джей.

– Нет, не все. Например, я понятия не имею, по какому принципу он их выбирает. Но в целом ты права, голову я поломал. Все полтора часа, пока мы добирались до управления. Пробки сегодня жуткие.

– Мы?

– Да, с водителем. Мне пока нельзя за руль.

Джей промолчала, и Маккалеб пожалел, что рассказал про водителя. Позволил уличить себя в слабости.

– Нужно начинать расследование заново, – объявил он. – Мы исходили из соображения, что все пострадавшие – случайные жертвы. Якобы стрелок выбирал не людей, а конкретные места. Теперь очевидно, что все наоборот. Его целью были конкретные люди. Жертвы, которых он тщательно намечал, выслеживал, подстерегал. Мы должны вплотную заняться их биографией, нащупать между ними сходство, точку пересечения. Отыскать единый знаменатель, связывающий их друг с другом или с преступником…

– Терри, осади лошадей.

Маккалеб осекся, запоздало сообразив, что в увлечении повысил голос.

– Какой сувенир убийца забрал у Джеймса Корделла? Неужели деньги из банкомата?

– Не знаю, но точно не деньги. Их он взял для отвода глаз. Деньги напрочь лишены индивидуальности и никакой символической нагрузки не несут. Кроме того, стрелок забирал их не у Корделла, а из банкомата.

– А ты не слишком торопишься с выводами?

– Нет. Уверен, убийца разжился сувениром и от Корделла.

– Но мы бы наверняка заметили. Все преступление заснято на пленку.

– С Глорией Торрес никто не заметил, хотя запись тоже была.

Джей поерзала на стуле.

– Ну, не знаю. Как-то это все… Терри, ты только не обижайся, но… Тебе не кажется, что ты видишь то, что хочешь видеть? Точнее, привык видеть, работая в Бюро?

– По-твоему, я преувеличиваю? Пытаюсь натянуть сову на глобус? Считаешь, я настолько истосковался по маньякам и серийным убийцам, что они мне всюду мерещатся?

Уинстон пожала плечами, не смея произнести то же самое вслух.

– Джей, я ничего не выдумал. Это факт. Не самый очевидный, но факт. Возможно, исчезнувшая серьга означает нечто иное. Или вообще ничего. Но если я в чем и разбираюсь, так в серийных убийцах. Мне хорошо знакома эта порода, их образ мыслей, поступки. Джей, я кожей чувствую зло. На сей раз мы столкнулись с очередным его воплощением.

Уинстон как-то странно посмотрела на него. Наверное, он переборщил с пламенными аргументами.

– Внедорожник Корделла, «шевроле-сабурбан», не попал в кадр. Где автомобиль, у вас? В протоколах я не нашел…

– К машине мы не прикасались. Корделл оставил открытый бумажник на сиденье, с собой взял только банковскую карту. Если бы стрелок побывал в автомобиле, он бы забрал портмоне. Но оно лежало на месте, поэтому мы не стали заморачиваться с отпечатками и прочим.

Маккалеб покачал головой.

– Ты зациклилась на версии с ограблением. При таком раскладе проверять автомобиль бессмысленно. Но если речь идет о серийном убийце, он бы не покусился на банальный бумажник.

– А на что тогда?

– Понятия не имею. Корделл уйму времени проводил в своем внедорожнике. Колесил на нем вдоль акведука. По сути, автомобиль стал ему вторым домом, с кучей личных вещей. Убийца мог позаимствовать что угодно: фотографию, висюльку с зеркала заднего вида, дорожный атлас. Вариантов море, выбирай любой. Ну, где сейчас машина? Порадуй старика, скажи, что ее конфисковали?

– Увы и ах. Автомобиль передали вдове Корделла через пару дней после убийства.

– А та наверняка поспешила сбыть его с рук.