Кровавая ротация

И так далее. Поэтому олигарх совершенно не знал свою дочь, не знал что творится у нее в ее маленькой душонке и какие мысли витают в ее ухоженной головке.

— Понимаешь, Султана, — ответил он дочери, — нас с тобой хотят оболгать. Не брезгуют даже вот такими грязными способами.

— Папа, но ведь студия, где записывалась Татьяна сгорела на самом деле, — сказала Султана, — мне об этом сказал Тоцкий.

— Студия правда сгорела, но ни я, ни кто-то еще тут не при чем, — ответил олигарх, — какой-то музыкантишка, будучи пьяным, сжег свою студию. А теперь им удобно все свалить на Петровского, обвинить его.

— Татьяна еще сказала, что ее похищали! — добавила Султана.

— Бред, просто бред какой-то, — ответил олигарх, — Татьяна понимает, что ей не выиграть у тебя, дочка, вот и придумала такой нехороший способ, чтобы нас с тобой оболгать. Хорошо еще, что у нас есть друзья на телевидении, которые сразу же передали мне эту дезинформацию. Успокойся, дочь, впереди у тебя конкурс, тебе нельзя волноваться. К тому же теперь ты точно будешь на первом месте, так что готовься к фестивалю в Европе. Бритни Спирс будет тебе завидовать.

— А Татьяна? — спросила Султана, вытянув губы в ниточку.

— Далась тебе эта Татьяна, — ответил Петровский, — поговорят о ней еще пару месяцев и позабудут навсегда. К тому времени останешься только ты и больше никого.

— Мне нравятся ее песни, я хочу их петь, — сказала Султана.

— Не понял? — удивленно посмотрел на Султану папаша.

— А чего тут непонятного, я хочу ее песни! — топнула ножкой Султана.

— Она не отдаст тебе свои песни, — ответил олигарх.

— Не обманывай меня, я подслушала как ты разговаривал на эту тему с Тоцким, — сказала Султана, — фонограммы Татьяны у тебя. Их забрали из студии перед пожаром бандиты Серого.

Петровский, который растил дочь словно в оранжерее, подальше от своих темных делишек, пожалел, что разрешил дочери вернуться в Россию. Она оказывается подслушивает его разговоры! Но ведь и он сам не брезговал этим делом — и подслушивал если было нужно, и подглядывал, тихо приворовывал, подставлял конкурентов, не брезговал и крайними мерами. Дочка была вся в отца.

— Подслушивать нехорошо, — слегка ошарашенный ляпнул Петровский.

— То-то ты, папочка «жучков» понаставил везде, — усмехнулась Султана, — за всеми следишь, а мне говоришь, что подслушивать нехорошо.

По большому счеты Петровский был не готов к этому разговору. Он полагал, что Султана этакая наивная девочка, у которой в голове куклы, бантики, конфеты. Не заметил он, занятый делами, что в его логове вырос маленький злобный и хитрый волчонок.

— Но-но, — попытался стукнуть кулаком Петровский, — как с отцом разговариваешь!

— Проехали, папа, поздно меня воспитывать, — нагло усмехнулась Султана, — раньше надо было этим заниматься!

— Еще не поздно, вот сейчас это… — Петровский растерялся, потому что хотел сказать, что снимет ремень, а ремня он не носил, да и представить себе как он будет хлестать дочку ремнем по ее созревшей попке он не мог.

— Ладно, папа, давай уже говорить по деловому, раз уж так вышло, — сказала дочка, бесцеремонно садясь перед ним на его стол красного дерева, — мне нужны песни Татьяны, они в сто раз лучше, чем те, что написали для меня композиторы Тоцкого, эти бездарные придурки.

— Слушай, Султана, — нахмурился папаша, — Тоцкий уже разговаривал на эту тему с Татьяной, он предлагал ей работать у нас в центре, петь у тебя на подпевках, но она не согласилась даже на это и выгнала его вон.

— Значит, мало денег вы ей предложили, — сказала Султана, — пожадничали!

— Она гордая и упрямая, — сказал Петровский, — она никогда не отдаст тебе свои песни!

— Ну и пусть! — сказала Султана. — У меня есть другой план.

— Какой это другой? — насторожился папаша.

Султана нагнулась к его уху и прошептала:

— Татьяна должна погибнуть…

Ошарашенный Петровский покосился на дочь, увидел в ее глазах жестокость и нетерпимость, и понял, что когда-нибудь однажды придет время, когда она и его не пожалеет. Ему на мгновение стало жутко.

Султана отстранилась от папы и продолжила:

— И если ее не будет в живых, тогда я без проблем смогу петь ее песни, рассказывать по радио и на ТВ какими мы были подругами. Пойми, папаня, только ее песни смогут на Западе возглавить хит-парады! С этим дурацким материалом, который у меня сейчас есть, можно петь только перед тупым быдлом в каком-нибудь заштатном городишке. А я тебе говорила, что я хочу быть как Бритни Спирс и даже круче ее в сто раз!

— Ты предлагаешь мне пойти на убийство, — жестко сказал Петровский, — нарушить закон.

— Подумаешь, тебе как будто впервой нарушать закон, — запросто ответила Султана, — я читала в одной газете, что ты организовал ни одно заказное убийство.

— Замолчи! — вспылил Петровский. — Как ты смеешь мне такое говорить? Я заработал свои деньги и никогда не прибегал к таким способам!