Кровавая свадьба

— Какие улики? — рассмеялся Федор. — Улик-то нету. Было предположение, что убил Егор, а доказательств не оказалось. Хотя отпечатки на подоконнике вещь серьезная, но эфемерная. Будем? — Герман пригубил рюмку, Федор выпил до дна, занюхал кулаком. — У парня есть два свидетеля, то бишь… три! Но третий неизвестен. Они его видели в промежутке… ну, когда Феликса — кх! Если он был с ними, то, естественно, не был на свадьбе и не мог сделать это кх! Понял?

— С трудом. И кто свидетели?

— Однокурсник Митя и официантка из кафе «Ивушка» Люся во-от таких размеров. — Федор обвел вокруг бедер руками. — Они наотрез отказались, что видели парня. А я шкурой чувствовал, что врут.

— Почему они врали?

— А хрен их знает! Может, испугались — суды и все такое… А может, их просто купили! Сечешь? Я надеялся им бабок сунуть и узнать правду. Марат и твоя сестра очень просили ему помочь, я и старался… Еще третьего надо было отыскать… свидетеля. Ну да теперь все равно.

Гости разъехались далеко за полночь, некоторых грузили в машины в состоянии трупов. Белла так и сяк удерживала Германа, но тому не улыбалась перспектива провести ночь в древней избушке. Он притворился пьяненьким, нес ахинею, мол, хочет в родную кроватку.

— Как ты машину поведешь? — беспокоилась Белла.

— Прямо. Я в норме.

— Хорошо, я сяду за руль и отвезу тебя, раз ты так боишься остаться.

— Угадала. Я боюсь тебя. Ты такая красивая…

— …что внушаю ужас? — улыбнулась она, подводя его к машине.

— Именно. — Он плюхнулся на переднее сиденье, потеряв надежду избавиться от нее.

Попав в свою комнату, Герман быстро настрочил по горячим следам диалог с Федором в тетрадь, затем разделся и лег, обдумывая, каким образом пригодится ему эта информация. А Белла и не собиралась возвращаться к себе. Обойдя дом, она приятно удивилась: в захолустье находится оазис, не уступающий мировым стандартам. Она понежилась в ванне, нашла халат в шкафу возле бассейна, улеглась в гостиной перед телевизором. Спать не хотелось…

Ей исполнилось двадцать три года. И была она уверена, что прекрасному не будет конца. Туз брал ее в поездки за границу, она обошла лучшие магазины Европы, жила без забот. И вдруг! Белла вышла из подъезда, помахала ему, сидевшему на заднем сиденье, рукой. Водитель завел мотор, Белла запахнула шубку…

Сначала она не поняла, что произошло. Рвануло так, что Белла зажмурилась и зажала ладонями уши. Когда открыла глаза, не поверила, что видит горящую машину и валивший черный дым. Но это была его машина, и он только что был там… Она закричала. Кричала беспрерывно. Подбежала насколько возможно близко к автомобилю. Ее поразило, что мартовский снег тает слишком быстро. Белла металась, пытаясь подобраться ближе, ведь ему нужна помощь. Ее кто-то хватал и отталкивал, она вырывалась, снова бросалась к машине, оторвался рукав шубки…

В конечном счете взрыв разорвал ее жизнь. Началось. Вызовы в прокуратуру, показания, следствие. Далеко не все проявляли вежливость, да и кто она такая для них была? Молоденькая шлюха, рванувшая из провинции покорять столицу, ей подфартило поймать богатенького дедушку, а не промышлять в гостиницах или на панели. Допросы проходили с унизительными намеками, зачастую не имевшими отношения к сути дела. Белла путалась, понимая, что копание в отношениях с Тузом праздное, и долдонила одно:

— Я любила его.

И плакала. Но никто не верил ни ее слезам, ни ее словам. Тем временем родственники быстро разделались с ней. Приперлась старая жаба с жабятами, вежливо попросила Беллу выместись из квартиры. А он накануне гибели собирался подарить ей квартиру, только не успел. Жабята хотели конфисковать еще иномарку и ценности, но Белла нагло заявила:

— Машина моя по документам, вы ее не получите. А драгоценности… ищите!

Хрен там они нашли. Золотые безделушки, завернутые в целлофановый пакет, Белла сообразила сунуть в большую банку с кремом для тела прямо на глазах жабы с жабятами, предвидя, как развернутся события.

Оставшись с машиной, до отказа забитой тряпками, она ездила по Москве, обливаясь слезами. Сняв небольшую квартиру, продавала бриллианты вдвое дешевле их стоимости, на то и жила. Вопрос «что делать и как с этим бороться?» возник сам собой, когда золотишка осталось с гулькин нос. К кому обратиться за помощью? Конечно, к мадам Тюссо. Уговорила ее встретиться в дорогом кабаке, а мадам начала с обид, уплетая креветки в соусе.

— Суки вы все, ой суки. Делаешь вам доброе дело, а вы вспоминаете обо мне, оставшись на бобах. Кем бы ты без меня была? А? Дорога одна у вас — проституция.

Белла, несмотря на шикарный прикид, оставалась все той же провинциальной простушкой. Выпив водки, она ревмя ревела, умоляла помочь, ибо скоро жрать будет нечего.

— Ты что, не скопила бабок? — вытаращилась мадам Тюссо. — Полная идиотка! Ты знаешь, кто он был? Да у него денег… Он не давал тебе?

— Давал, — ревела пьяная Белла. — Я покупала ему подарки, себе кое-что…

— Ну, дура… каких свет не видел! Подарки ему дарила! Ха! Ты сама для него подарок.

— Я лю-у-би-ла его…