Кровавые подснежники

Максим с сочувствием глянул на женщину. Одно дело, если мать Лизы была всего лишь организатором аферы, и совсем другое, если она заказала Нефелина, чтобы избавиться от опасного свидетеля. А женщина она симпатичная. И одинокая. И у нее мог быть любовник…

– Вы эту идею и осуществили?

– Нет, я поделилась своими соображениями с дочерью. Она взяла телефон Гены, позвонила ему…

– Дальше что?

– Не знаю. Дальше все уже без меня.

– Когда вы видели Лизу… последний раз? – Максим хотел надеяться на лучшее, но интуиция наводила на скорбные мысли. Не на того человека замахнулась Лиза, чтобы выйти сухой из воды. «Мокрым» это дело попахивало…

– Ну, на прошлой неделе она была.

– Что говорила?

– Ничего.

– Про Нефелина говорила? – Максим всматривался в Баркову.

– Нет, не говорила.

Судя по ее реакциям на вопросы, женщина не врала, но Максим все равно не доверял ей. Страх за дочь запросто мог толкнуть ее на преступление. И на талантливую актерскую игру…

– Но дело шло?

– Какое дело?

– То самое, на которое вы подбили дочь. Нефелин познакомился с женой Леонида, совратил ее, затем снялся с ней в порноролике, который затем попал к господину Никиткину.

– Да, Лиза говорила, что его жена изменила. И все, больше она мне ничего не говорила…

– Ой ли, Валентина Егоровна!

– Вы не верите мне? – возмутилась женщина.

– А вы сами себе верите?

– Я же вам все рассказала!

– Давайте рассуждать логически. Лиза ухватилась за вашу идею, позвонила Нефелину, встретила у него понимание, и они начали действовать. Нефелин совратил ее соперницу, получил компромат на Кристину. Все бы ничего, но Нефелин погибает. Как это объяснить?

– Ну, не знаю.

– А я знаю. Компромат мог… нет, он должен был попасть в руки Леониду, а он человек суровый, способен и на самосуд. Он бы нашел Нефелина, вытряс из него всю правду и тогда узнал бы, кто заказал его жену, и вашей дочери не поздоровилось бы. Логично?

– Ну, логично.

– Допустим, с Нефелиным расправилась сама Лиза…

Максим задумался. Что, если смертельный удар нанесла сама Баркова? Свидетель Лазарев не видел ее в лицо – он мог принять ее за мужчину… Надо бы выяснить, занималась она карате или еще чем-нибудь в том же духе…

– Лиза не умеет стрелять, – неожиданно сказала женщина.

– А кто говорил, что в Нефелина стреляли?

Максим смотрел на Баркову и не находил в ней лукавства. Похоже, она действительно не знала, каким образом убили Нефелина.

– Ну, я не знаю… Просто подумала, что в него могли стрелять, – пожала она плечами.

– Ваша дочь занималась восточными единоборствами?

– Нет… Я хотела отдать ее в секцию, но потом решила, что не надо, – отстраненно проговорила Баркова. Эта тема сейчас волновала ее меньше всего.

– А почему хотели отдать?

– Чтобы она могла себя защитить. У меня муж был сволочью… Если бы я могла себя защитить, разве он… А-а! – женщина махнула рукой, отсекая разговор.

– Значит, сами вы восточными единоборствами не владеете?

– Нет, а что? – вскинулась Баркова.

– Не могла ваша Лиза расправиться с Нефелиным. Значит, это сделал кто-то другой. Это кто-то другой сначала избавился от Нефелина, а затем от самой Лизы.

– Как – избавился? – побледнела Валентина Егоровна.

– Так же, как избавился от Нефелина…

– Ее что, могут убить? – Переживания Барковой казались искренними.

– Кто ее может убить? С кем ваша дочь подставляла жену своего любовника? Она, Нефелин и… Кто был третьим?

– Я не знаю…

– Допустим, вы ни при чем. Тогда кто? Кто убил Нефелина? Кто мог… похитить вашу дочь?

– А если это Лёня?

– Он хотел скомпрометировать свою жену?

– Нет… Он мог за нее наказать…

Максим задумался. Никиткину верить нельзя. Может, и не было никакой видеозаписи, где Нефелин занимался любовью с его женой, а он еще раньше узнал о похождениях своей благоверной и принял меры. Что ему стоило с его возможностями наказать Нефелина?

И с Лизой он мог расправиться. И сделал это, как только понял, что Максим вышел на Кристину. Сделал, чтобы Лиза не рассказала, кто убил Нефелина…

Глава 17

Если «пальчиков» нет в картотеке, значит, их обладатель не привлекался и даже не имел приводов. Тот же Никиткин не имел проблем с законом… Но привод в милицию у него все-таки был. Можно сказать, самопривод.

Максим хорошо запомнил место, где Фраер вчера коснулся пальцами стола, вернее, лежащего на нем стекла. Бабакин снял эти «пальчики», а через полчаса принес ответ.

– Мимо, – развел он руками.

– Надо бы все «пальчики» откатать, – глянув на стол, сказал Одинцов.

Всего три-четыре пальца «засветил» Фраер, а их на руках десять.

– А толку? Эта машина – подарок Никиткина, он имел полное право там находиться.

Максим кивнул, соглашаясь с экспертом-криминалистом.

Бабакин снял с машины Барковой отпечатки пальцев. Преимущественно там были «пальчики» владелицы, и только в единичном экземпляре обнаружился посторонний след. Складывалось впечатление, что человек, который находился в машине в качестве пассажира, уничтожил отпечатки своих пальцев, протер тряпкой все поверхности, за которые мог браться рукой. И все-таки один «пальчик» на двери остался.