Кровавые тени

— Гвендолин, отойди от обрыва, здесь небезопасно!

— Нет! — закричала я упрямо, слезы отчаяния жгли глаза. — Нет, я не могу просто стоять и смотреть, как тебя тащат вниз. Позволь мне помочь тебе, Лаиш, скажи, что делать!

Он понял, что меня не переубедить, поэтому переключил внимание на огромного коня.

— Кюрекс, — скомандовал он. — Спаси свою госпожу! Я поручаю тебе её безопасность и жизнь. — Извивающиеся вокруг него щупальца резко дернулись, я едва могла видеть его лицо.

— Лаиш!

— Прости меня, — сказал он, встретившись со мной горящими глазами. — Я говорил тебе правду тогда, я люблю тебя, Гвендолин. Я никогда не перестану любить… — И тут щупальца снова резко дернулись, и он исчез, соскользнув в бездну. Его горящие глаза, полные печали и боли, были последним, что я видела, а затем… пустота.

— Лаиш, нет! Лаиш! — Я снова попыталась броситься вперед, но что-то потянуло меня за тунику, оттаскивая назад. Я не понимала, кто это, пока не услышала фырканье Кюрекса позади. Гигантский конь тащил меня прочь — спасая от опасности, точно так же как он спас из пруда Стигии. Но на этот раз я не хотела уходить.

— Нет, отпусти меня! Отпусти меня! — кричала я, пытаясь вернуться на край пропасти. Не знаю, что бы сделала, окажись там: у меня не было ни оружия, ни сил на заклинание, ни защиты. Я только знала, что не могу бездействовать, пока Лаиша тащат прочь, и осознавать, что никогда больше его не увижу.

Но мои крики и протесты ни к чему не привели. Конь оттащил меня к палатке, подальше от рыщущих щупалец, и каким-то образом втолкнул меня внутрь, стоя на страже у входа и преграждая мне путь каждый раз, когда я пыталась выбраться.

Наконец я рухнула на кровать и зарыдала. Лаиша больше нет и на этот раз по-настоящему. И он, возможно, превратился в огромное, красивое, пугающее существо, которое выглядело совершенно чужим, но все же не могла видеть, как он исчезает. Возможно, со временем я привыкла бы к нему, как привыкла к его дракону. Но теперь было слишком поздно — он либо мертв, либо навеки заперт в Бездне.

Я больше не увижу его. Никогда.

Глава 32

Гвендолин

Я почти ничего не помню о том путешествии через Бессолнечное море. Мой разум был затуманен горем, разными образами и вопросами… ни на один из которых не было ответа. Почему Лаиш пожертвовал собой ради меня? Как он смог закрыть дверь? Почему отказался от помощи, которую я пыталась предложить? И что мне делать без него?

От последнего вопроса на мои глаза не раз наворачивались слезы. Я так злилась на него за предательство, но теперь, когда он ушел, призналась сама себе в собственных чувствах. Ненавидела за то, что он сделал, и в то же время любила. Отдала ему свое сердце вместе с телом… с этим я ничего не могла поделать. А сейчас, когда он ушел, оказалось слишком поздно, ничего нельзя изменить, разве что оплакать.

Я ехала на спине Кюрекса, безразлично уставившись вперед, уже ни в чем не уверенная, одетая в серый дорожный плащ, который подарил мне Лаиш. Под него надела джинсы и футболку, которые захватила из мира смертных. Это моя единственная одежда, да ещё белая меховая шубка, её Лаиш велел оставить себе. И это все, что мне было нужно. Сейчас нет смысла притворяться наложницей Лаиша… я просто Гвендолин Ларуж, пытающаяся вернуться домой.

По крайней мере, какое-то время мне не придется голодать, даже если путешествие продлится долго. Укладывая седельные сумки, я обнаружила, что одна полна хлеба, сыра и каких-то скоропортящихся фруктов. К ним прилагалась записка от Лаиша.

«Эта еда сотворена из моей сущности. Ты можешь кушать без страха. Л.»

От одного взгляда на записку я снова начала рыдать и упаковала еду, не попробовав ни кусочка. Я не голодна… да и как можно есть, когда только что потеряла любимого мужчину? Даже если он оказался не настоящим, я не могла справиться со своими чувствами. Не могла не желать его возвращения, даже если в конце концов он предал меня.

Эрин белоснежной снежинкой на сером плаще сидела у меня на плече. Её присутствие слегка успокаивало. Чтобы ни случилось, моя любимая Лили-мотылек всё ещё со мной. По крайней мере, ей не все равно.

Такое же утешение подарил мне Кюрекс, уткнувшись мордой в мои волосы и тихонько фыркнув, когда я обняла его за шею и заплакала. Он, казалось, понимал, что происходит, и сочувствовал мне.

В присутствии огромного коня и крошечного мотылька я чувствовала себя менее одинокой на бескрайних просторах Ада. И все же представляли собой мрачную группу, когда наконец миновали разрушенный барьер между Бессолнечным морем и городом Дис. В одно мгновение мы шли по бескрайнему сине-зеленому океану, в котором мелькали огромные тени доисторических монстров, а в следующее мы уже оказались под дневным светом Диса прямо напротив «Копыта».

— О! — Я остановила Кюрекса возле таверны. В пасмурный день все же казалось светлее, чем в длинной бесконечной пещере, по которой мы шли на протяжении многих миль. И мне потребовалось некоторое время, чтобы глаза привыкли к освещению.