Кровавый долг (ЛП)

Выкидыш случился всего на втором месяце, но всё же это был ужасный опыт. Я не могла себе представить, каково это выносить малыша полный срок, а затем потерять его таким ужасным способом.

— Бедная Джанет, — сказала я, мой голос сорвался.

— Она была опустошена, — прямо сказал Корбин. — Совершенно обезумевшая от горя. То, каким родился наш сын… Думаю, что-то уничтожило внутри неё.

— Ох, Корбин, — снова прошептала я. Я хотела прижать его к себе, обнять, но он всё ещё вышагивал рядом с кроватью и выглядел так, будто не нуждался в объятиях.

— Не переживай, она мучилась не долго. Тяжелые роды быстро убили её. — Он покачал головой. — Я же говорил тебе, насколько сильно её любил, был нежным, но она всё равно умерла? Моя создательница назвала это «восхитительной иронией». Как она смеялась!

— Гребаная сука! — возмутилась я.

— Да, ну… — Он покачал головой. — Жаль, что её нет сейчас здесь, и она не слышит, как ты её назвала.

— Значит, она не в Тампе, не где-то поблизости? — спросила я.

— Она мертва. — Корбин на мгновение остановился и посмотрел на меня. — Я убил её. Не стану рассказывать тебе подробности и сколько времени прошло с тех пор, просто, скажем так, большая часть моей второй жизни была посвящена мести.

— Я не осуждаю тебя за это, — заверила я. — И хотела бы грохнуть её сама. Но что ты делал после того, как отомстил? Как ты попал сюда?

Он пожал плечами:

— Некоторое время блуждал по миру снедаемый чувством вины и сожаления. В смерти Джанет виновата не только мой создатель, но и я. Если бы я смог держаться от неё подальше, она никогда не забеременела бы и не умерла в родах.

— Но ты любил её, — горячо возразила я. — Любил достаточно сильно и не навредил ей, несмотря на свою природу. Ты не можешь винить себя за это.

Он одарил меня слегка ироничной улыбкой:

— Прислушайся к себе, Эддисон. Ты, Аудитор, на самом деле оправдываешь отношения человек-вампир и не осуждаешь их?

— Ну, нет… — Я в замешательстве нахмурилась. Раньше для меня всё делилось на чёрное и белое, и отношения человек-вампир всегда казались сексуально не совместимыми, как масло и вода. Нет, скорее, как нитро и глицерин. Успешные сексуальные отношения между человеком и вампиром категорически невозможны — это всё равно что голодный лев попытается трахнуть раненую антилопу и при этом не вырвет ей горло.

И всё же, каким-то образом, Корбин заставил меня взглянуть на это в ином свете.

— Ну? — Корбин стоял и смотрел на меня с непроницаемым выражением на лице.

— Я думаю… думаю, что просто защищаю любовь, — ответила я наконец. — Не зависимо от того… кто любит.

— Спасибо, — тихо произнес Корбин. — Весьма толерантно с твоей стороны, Эддисон.

Я нахмурилась:

— Не пытайся сделать из меня расиста, Корбин. Я не верю в благополучный исход секса между вампиром и человеком лишь потому, что в конце, почти всегда, от человека остается кровавое месиво.

Он приподнял бровь:

— Думаю, «почти» — главное слово. По крайне мере, в нашем случае, дорогая.

Я почувствовала, что снова краснею, но не отвела взгляд:

— Между нами не было секса, всего лишь крутой петтинг, — заметила я, скрестив руки на груди. — Ты можешь желать трахнуть меня, но я никогда не рискнула бы пойти до конца с тобой или любым другим вампом.

Он рассердился:

— Ты всё ещё сомневаешься в моем самоконтроле? В моей способности быть нежным с тобой?

— Конечно, к любви всей твоей жизни, — огрызнулась я. — Но я не она, Корбин. Я не Джанет, я просто девушка, с которой тебе посчастливилось заключить деловое соглашение.

— Неужели ты думаешь, что значишь для меня так мало? — тихо спросил он. — Неужели я так мало значу для тебя, Эддисон?

Я неловко заерзала на кровати:

— Когда Родерик уберётся из города, наше соглашение закончится. И если честно, Корбин… — Я вздохнула. — Возможно, оно и к лучшему. Мы и так довольно глубоко увязли во всём этом, не знаю, как тебе, но мне хватило выше головы… что бы мы не имели сейчас. — Я бесцельно махнула рукой, не зная, как выразить словами то, что чувствую.

— Это, что ты действительно чувствуешь? Всё, что ты хочешь, — чтобы наша договоренность поскорее закончилась? — Он шагнул к кровати. — Ответь мне честно, Эддисон. Скажи мне, что на самом деле у тебя на сердце.

На самом деле в моей душе царил сумбур. Смятение и боль. Услышав его трагическую историю, я сопереживала ему, в некотором смысле начала относиться к нему так же, как к Тейлор, как к человеку, а не вампиру. И тем не менее, идея стать его супругой на самом деле, попытаться построить с ним серьёзные отношения…

— Я не знаю, — ответила я наконец, качая головой. — Я не могу… В смысле, я Аудитор, Корбин. Это всё равно, что судья встречался бы с боссом мафии. И к тому же ты вампир…

— Это значит, что мне не следует доверять, независимо от того как часто я уже доказывал, что достоин доверия, — резко произнес он.

— Да, в смысле нет, в смысле… — Я покачала головой. — Посмотри, сможешь ли ты сказать мне, что сегодня вечером, когда мы… хм…

— Когда я вылизывал твои сладкие, мягкие складочки? — прошептал он, приблизившись ко мне ещё на шаг.