Читаем Кровавый Дунай. Боевые действия в Юго-Восточной Европе. 1944-1945 полностью

Заблаговременная эвакуация германских поселенцев из Юго-Восточной Европы была бы единственной возможностью спасти этих людей от гнева местного населения. Но Берлин пока что не хотел об этом и слушать. Идеологический лозунг гласил: «Однажды покинутые земли – это навсегда потерянные земли!» К этому добавлялись и экономические соображения: урожай в Бачке[46] и в Банате

[47] – этой бывшей житнице к. и к. монархии – в 1944 году был особенно хорош. Кто стал бы собирать этот урожай, на котором не в последнюю очередь покоилась вся германская система продовольственного снабжения, если бы этот регион был освобожден от большей части своего населения? Результаты соображений Берлина были убийственными: трансильванские саксонцы испытали полный шок от румынской измены и очутились в руках русских. Из Северной Трансильвании удалось своевременно эвакуировать лишь небольшую часть тамошнего немецкого меньшинства, да и то только потому, что руководитель «Народного содружества немцев» в Венгрии, Баш, договорился с другими ответственными чиновниками об осуществлении тотальной эвакуации, несмотря на противодействие венгерского правительства и армии. Об эвакуации или оставлении 300 тысяч немцев, населявших румынский Банат, шли споры весь сентябрь. В результате проблему решили русские захватом Баната; бежать оттуда удалось лишь нескольким тысячам этнических немцев.

Лишь когда Трансильвания, весь Банат и большая часть Бачки, а также Восточная Венгрия были заняты Красной армией, Гитлер дал свое принципиальное согласие на эвакуацию фольксдойче, находящихся в еще не захваченных юго-восточных районах. В телеграмме от 14 октября 1944 года с грифом «Совершенно секретно», которая была направлена соответствующим органам власти в Берлин, Будапешт и Загреб, генерал-фельдмаршал Кейтель среди прочего сообщал: «С учетом складывающегося положения фюрер дал согласие на прием в рейх 215 000 фольксдойче из юго-восточных районов. По информации министерства внутренних дел районами приема будут: верхние и нижние области по течению Дуная (т. е. Верхняя и Нижняя Австрия), Зальцбург, Байройт, Верхняя Бавария и Саксония…»

Тем временем толпы беженцев на проселочных дорогах в Придунавье становились все многочисленнее. Во многих случаях их удавалось буквально вырвать из занимаемых неприятелем прифронтовых селений. До других, как до немцев из Бачки, приказ об эвакуации дошел уже 7 октября. «Сплошная колонна беженцев движется по дороге Сомбор – Байя в направлении на Дунафёльдвар. На 11 октября длина колонны составляет около 120 км…» – говорится в одном из современных документов. Обозы первых беженцев из восточных районов переправились через Дунай по большому мосту в Дунафёльдваре и по четырем заблаговременно наведенным переправам южнее этого моста. Какое число из 240 тысяч живших в Бачке немцев эвакуировалось в соответствии с приказом, точно установить невозможно. Многие из них уже в последние минуты приняли решение остаться, в том числе поддавшись уговорам церкви (обеих конфессий), которая принципиально выступала против оставления «отеческих земель». В комитате[48] Баранья, находящемся в так называемой Швабской Турции

[49], в первую очередь были эвакуированы школьники с матерями, причем последние беженцы покинули эту область 24 ноября. Но, как и в других местах, многие не захотели покинуть ставшую родной землю. Они остались в своих домах и приняли то, что на них надвигалось.

Эвакуация живших в Хорватии этнических немцев произошла вполне успешно. Здесь немецкие поселки вывозились планомерно с востока на запад, начиная с Земуна и все дальше на запад. Весь процесс занял шесть недель. К эвакуации очередного села не приступали до тех пор, пока не было очищено расположенное восточнее его соседнее село. Разумеется, здесь приказ об эвакуации полностью соответствовал интересам немцев, которые должны были спасаться не только от русских, но и от партизан. Дело доходило даже до того, что, например, в коммуне Горьяни (округ Дьяково) партизаны сами призывали этнических немцев эвакуироваться и провожали их до следующего населенного пункта только после того, как те разминировали ранее заминированные ими же улицы и дороги. Поэтому и получилось так, что из всех этнических немцев Юго-Восточной Европы из опасной зоны была своевременно вывезена только основная масса хорватских немцев.

Русское наступление на Будапешт

Перейти на страницу:

Все книги серии За линией фронта. Военная история

Мартин Борман
Мартин Борман

Джеймс Макговерн — бывший американский спецагент, имеющий отношение к работе ЦРУ, — впервые приводит документально подтвержденную биографию Мартина Бормана.Международный военный трибунал в Нюрнберге вынес приговор заочно, объявив Бормана пропавшим без вести. Его исчезновение назовут «самой большой нераскрытой тайной нацизма». Будучи правой рукой Гитлера, этот теневой нацистский лидер фактически руководил страной. Как случилось, что рядовой партийный функционер в рекордно короткие сроки добился таких карьерных высот? Верный последователь фюрера, он хотел сохранить себе жизнь, чтобы продолжить дело своего вождя.Кому были выгодны легенды, которыми обрастала биография Мартина Бормана, и что случилось с ним на самом деле?

Джеймс Макговерн

Биографии и Мемуары / Военная история / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 знаменитых сражений
100 знаменитых сражений

Как правило, крупные сражения становились ярчайшими страницами мировой истории. Они воспевались писателями, поэтами, художниками и историками, прославлявшими мужество воинов и хитрость полководцев, восхищавшимися грандиозным размахом баталий… Однако есть и другая сторона. От болезней и голода умирали оставленные кормильцами семьи, мирные жители трудились в поте лица, чтобы обеспечить армию едой, одеждой и боеприпасами, правители бросали свои столицы… История знает немало сражений, которые решали дальнейшую судьбу огромных территорий и целых народов на долгое время вперед. Но было и немало таких, единственным результатом которых было множество погибших, раненых и пленных и выжженная земля. В этой книге описаны 100 сражений, которые считаются некими переломными моментами в истории, или же интересны тем, что явили миру новую военную технику или тактику, или же те, что неразрывно связаны с именами выдающихся полководцев.…А вообще-то следует признать, что истории окрашены в красный цвет, а «романтика» кажется совершенно неуместным словом, когда речь идет о массовых убийствах в сжатые сроки – о «великих сражениях».

Владислав Леонидович Карнацевич

Военная история / Военное дело: прочее