Кровавый омут Карабаха

10 декабря 1988 года, когда еще не успели остыть тела погибших, в госпиталях и клиниках врачи спасали раненых, многие завалы с живыми людьми еще не были разобраны, лидеры «Карабаха» организовали неразрешенный митинг около дома писателей в Ереване, призвав на нем к гражданскому неповиновению, к продолжению забастовок. Судьбу вождей комитета решил прибывший в Армению из Вашингтона Михаил Горбачев, назвав этих людей бесчестными наглецами: восклицают о правах человека, а сами попирают их, объявляя врагами всех, кто не разделяет их взглядов. Пять лидеров АОД (А. Акопян, К. Вартанян, С. Геворкян, В. Манукян и Л. Тер-Петросян) получили меру пресечения — 30 суток административного задержания. Задержанных переправили в Бутырки. Арест был произведен под непосредственным руководством военного коменданта Еревана генерал-полковника Альберта Макашова.

Авторитет арестованных вырос невероятно; если ты не с комитетом «Карабах», — значит, не патриот. А непатриотом прослыть, мало кому хотелось. Заявление республиканской газеты «Коммунист» о политических авантюристах, опьяненных националистической фразой, которые оголтело рвутся к власти, подталкивая народ к национальной трагедии, — уже никого не убеждало, даже первого секретаря ЦК Компартии Армении Арутюняна. Именно ему был адресован ультиматум об освобождении единственных радетелей нации:

«Требуем немедленно освободить лидеров комитета «Карабах» и всех политзаключенных, арестованных в эти дни. Даем на размышление 24 часа. В противном случае переходим к массовому террору. Время и место действия не указываем. У нас на вооружении имеются «стингеры», доставленные нашими друзьями. Террористический отряд «Андраник»».

В подробном комментарии к «ультиматуму» напечатан снимок примерно полусотни смертоносных снарядов, доставленных, надо полагать, по каналам, организованным Хачиком Стамбултяном. Это было первое упоминание о «стингерах».

Позднее одна из парижских газет сообщала в материале своего собкора Клод-Мари Вардо:

«В Ереван за последние недели из Ливана продолжали прибывать самолеты с тяжелым оружием, минометами и автоматами. Выгрузка производилась ночью под охраной армянских таможенников. Вот уже несколько дней, как на таможне аэропорта не служит ни одни русский. В момент, когда в Нагорном Карабахе разгорается гражданская война, в Ереване и деревнях, на территории между столицей и границей с Азербайджаном, встречается всё больше вооруженных людей. Во главе этих банд всё чаще можно видеть армян, прибывших из Бейрута и Дамаска… Комитет «Карабах» держит в своих руках организацию вылазок против Азербай-джана. Только он может предоставить вам вертолет для быстрой поездки на восток страны».

Некоторый, весьма слабый отголосок эти события находили и в советской прессе. «Комсомольская правда» в марте 1989 года опубликовала заявление первого заместителя начальника Главного следственного управления Прокуратуры СССР В. И. Илюхина:

«На дорогах Армении до сих пор встречаются вооруженные группы. Их надо разоружать. И если говорить об оружии, то его нелегально хранится там большое количество».

Только в июле 1990 года Михаил Горбачев сподобился на подписание Указа о расформировании и разоружении незаконных военных формирований, но тут же по просьбе нового Президента Армении Левона Тер-Петросяна этот Указ в отношении армянских бандформирований был фактически отменен тогдашним министром внутренних дел СССР Вадимом Бакатиным. Азербайджанцы же безропотно сдавали последние охотничьи ружья, — по команде своих же властей.

Накануне землетрясения сотрудники Центрального телевидения начали готовить телемост Баку-Ереван. Катастрофа эту попытку остановила. «Известия» 20 декабря

1988 года опубликовали беседу журналистов, вернувшихся из Армении и Азербайджана и решившихся обменяться впечатлениями и оценками увиденного. Напомню, что в первые дни декабря 1988 года столицы обеих республик сотрясали многотысячные митинги. В Баку в ночь на 5 декабря спецназовцы очистили площадь имени Ленина за полчаса; это было репетицией Тбилиси, за пять месяцев до 9 апреля 1989 года. Итак, слово журналистам «Известий»…

Р. Лынев: Накануне у нас было впечатление, что митинг «выдыхается» сам по себе. Митингующих оставалось не более полутора тысяч, военные рассеяли их за полчаса.