Кровавый Пир (СИ)

Большинству было плевать, им вполне хватило новости, что это не какой-то хитрый стратегический ход по накапливанию критического количества поголовья кровожадных монстров для быстрого, жесткого и подавляющего своей жестокой эффективностью нападения на остатки выживших.

А вот другой реальности повезло немного меньше.

Открывшиеся на стоянках кровавых гоблинов Врата вели в иной мир. Мир девственно-чистый, еще не испорченный разлагающим дыханием цивилизации. И, что было в разы важнее, здесь обитали существа, кровь которых была в разы ценнее человеческой. Гигантские звери… смертельно опасные, способные перетирать своей поступью в труху целые города, но такие вкусные…

Гоблинов, а тем более эту их разновидность, сложно назвать достаточно разумными.

Они не знали сколько провели здесь времени, да и их это слабо волновало. Одни умирали, новые рождались и крепли на крови — всех все устраивало. Пока вновь не открылись Врата. На этот раз всего одни, в главном стойбище. Они пропускали в день строго ограниченное количество гоблиноидов, но там, за их кромкой, перед бастардом гоблина и упыря, открывалась уже новая реальность со старыми добрыми человеками.

Итак, главный вопрос недели — смогут ли злобные исчадия Преисподней, поставившие на колени целых два пласта реальности, что-то противопоставить флоре и фауне Австралии?

Глава 13

Пацанчиков покрошили на ленточки.

Какая же это полезная вещь — парализация. Причем такая, что парализует все тело, ты не то, что закричать, даже глазными яблоками шевелить вряд ли получиться. Хотя, наверное, с этим особо перебарщивать не стоит, тут пятьдесят на пятьдесят — либо рано или поздно выработается иммунитет, либо скопытишься от интоксикации организма. Благо спортикам это уже не грозило. А, просекли? Во всем ищу позитивные моменты.

Вы видели как стая собак разрывает человеческое тело? Как слюнявые пасти смыкаются на трепещущем мясе, сдирая его с костей? Как клыки окрашиваются кровью? Клокочущее рычание псов и застряющий в глотке вопль боли?

Так вот знайте, по сравнению с пауками — это все полная хуйня. Вот где мясо, вот где треш.

И все в почти полной тишине. Пауки не шипели, не выли и не рычали. Лишь едва слышно поскрипывали суставами.

Обожаю свою работу. Хоть бы в следующий раз баба попалась и желательно с хавчиком. Не, ну, а что? У Темного Властелина должно же быть хоть что-то приятненькое в жизни.

Собираю трупы в пустой Инвентарь. Янов — сто три кило, Гусаков — семьдесят восемь, Кошминин — девяносто семь и Носгоров — девяносто четыре. Заебись, триста семьдесят две единицы биомассы, мамкины спортсмены. Плюс восемнадцать арахнидов-разведчиков и еще чутка мясца остается. Охуительно быть химерологом. Взбираюсь на тот самый пригорок, активируя "бинокль", встроенный в глазные яблоки. Не сразу сосредотачиваюсь на происходящем в городе, занятый мыслями о том, чтобы вложиться в модификацию "старичков", а не дополнять их новыми юнитами. Все же пресекаю размышления в этом направлении, не мешая процессу созидания миниатюрных машин смерти. Сорок три паука. Добить бы до пяти десятков и вообще охуительно. Не, тут гобла — это не стероидно-протеиново-анаболиковые монстры всея качалки, телосложением слабо отличаются от пещерных братков.

Вернемся к их поселению.

Внушительно и одновременно подозрительно.

На глаз, тут точно под сотню гоблинов наскребется и скорее всего, может быть и больше. Синие фигурки суетящиеся между хаотично раскиданных приземистых глиняных хижин, довольно тесно прижимающихся друг к другу. Расстояние не слишком большое, местами вполне себе реально разглядеть подробности. Городище, не огороженное, вообще ничем, практически вплотную присосалось к широкой ленте Зеленой Реки, насквозь рассекающей скачущие холмиками и балками равнины. Опасно-глубокий даже на вид водоем почти весь сокрыт под едко-зеленой ряской, из-за чего, наверное, и получил свое название, да к тому же еще и обладал шириной позволяющей устраивать параходный форсаж. Солнце, мало чем отличимое от земного, окрашивало в алые тона далекую полоску горизонта и стянувшиеся к тому месту блеклые клочья облаков. Закат или утро. А у нас ночь.

Сельская идиллия.