Кровавый снег Даманского. События 1966-1969 гг.

Однажды в разгар работ прилетел на заставу начальник отряда с группой офицеров. Они скрупулезно изучали вопросы охраны границы, организацию боевой и политической учебы, ведения хозяйства и многое другое. Устранение выявленных недостатков способствовало серьезной подготовке к инспектированию заставы. Леонов сам лично вникал в каждую проблему.

В один из дней Леонов решил посмотреть как мы, молодые офицеры, живем.

— Галина дома сейчас? — спросил меня командир.

— Так точно.

— Тогда проведите меня...

Стояла тихая, по-летнему жаркая погода. Уже подходя к дому, я услышал непонятные звуки, отдаленно напоминающие удары молотка по гвоздю.

— Супруга ремонтом, кажется, занимается.

— Вроде не собиралась.

Войдя во двор, мы услышали звуки стрельбы из малокалиберной винтовки. Стрелка еще не было видно, но консервные банки, развешенные на штакетнике забора, метко пробивались одна за другой. Для меня стало ясно. Жена отрабатывала навыки владения боевым оружием. Вдруг стрельба прекратилась, и из сеней на крылечко вышла моя пограничница.

— Здравствуйте, — лукаво улыбаясь, приветствовал Леонов. — И чем же вы тут занимаетесь, Галина Михайловна.

— Да вот учусь... — без тени смущения и с некоторой долей гордости ответила она.

— А почему не на стрельбище?

— Я туда с заставой ходила, там жарко и комары стрелять мешают. А пока мужа не было попросила у лейтенанта Денисенко винтовку.

— И патроны он вам тоже дал?

— Дал, но мало, я почти все расстреляла. Завтра еще попрошу.

Я был на гране обморока.

— А откуда вы стреляете, что-то не было вас видно.

— Маскируюсь, как солдаты на стрельбище. Вот посмотрите.

В сенях, в проеме двери прямо на чистом полу лежал матрас, на котором была оборудована боевая позиция. Вместо упора приспособлена ватная подушка. В общем, позиция снайпера, не больше — не меньше. Леонов с интересом осмотрел эту позицию и банки, что висели на заборе, зияя дырами.

— А что, Виталий Дмитриевич, жена-то у вас отлично стреляет.

— Да нет — не унималась моя Галя. — Еще плохо. Вот потренируюсь...

Я не знал куда деваться. Точно на строгий выговор тяну. Еще и Денисенко по неопытности заложила.

Леонов взял винтовку, попросил пару патронов, тоже стрельнул по банкам.

— Учиться метко стрелять, конечно, хорошее дело, — сказал он. — Только лучше это делать на стрельбище. А теперь посмотрим, как вы тут живете.

— Нормально живем, проходите, пожалуйста, — пригласила жена.

Леонов по-отцовски, внимательно осмотрел наше скромное офицерское жилье. Две маленькие комнатки и кухонька. В спальне стояли две аккуратно заправленные синими солдатскими одеялами солдатские же кровати. В другой комнате одиноко скучали одностворчатый шкаф, стол и пара стульев. В углу — детская каталка, которую сын уже перерос и в это время как раз спал на одной из кроватей.

— Ну что же, — заметил Леонов, — не богато, но уютно.

Было заметно, что Леонову самому было неловко за наше не в меру скромное жилье. И как бы оправдываясь, он обещал разобраться с тыловиками и помочь с мебелью.

— Нам особенно ничего не надо, — забеспокоилась жена. — Только, если можно, кровать пошире, чтобы на двоих, — засмущавшись, добавила она.

В середине октября, как всегда, неожиданно, нагрянула инспекторская проверка. Большая группа офицеров округа, среди них целых 3 полковника, десантировалась на заставу В течение недели буквально все подвергалось самому тщательному и скрупулезному анализу. Все шло к тому, что застава может вытянуть на «отлично» и был искренне рад за своих солдат.

Обычно где-то в конце проверяется боеготовность заставы в целом. Я еще раз самым тщательным образом проинструктировал сержантов, дежурного по заставе, весь личный состав о порядке действий по командам «Тревога», «В ружье» «К бою», «Пожар»... Мне казалось, что каждый солдат твердо усвоил свой маневр.

Ранним осенним утром команда «К бою» взметнула заставу. И уже через несколько минут личный состав, готовый вступить в бой, занял опорный пункт. Прибыв на свой командный пункт, я проверил личный состав, его готовность к отражению противника. Линейная связь была установлена с заставой и с оперативным дежурным по отряду сразу, а вот радиосвязь что-то не заладилась. В сеть сразу же вошли китайцы. Нет, они не глушили нас, а просто нахально прослушивали и порой отпускали шуточки типа «твоя капитана приказала слузбу нести холосо», «плохо неси слузбу, твоя капитана тебя ругать будет» и т. п. Комиссию это почему-то сильно удивило. Особенно связистов. А удивляться нечему. У китайцев такие же радиостанции.

— Посмотрите в бинокль повнимательней, — предложил я. — Вон там слева от причала под деревом на берегу и есть их скрытый наблюдательный пункт. Они и сейчас за нами наблюдают и привет могут послать. Если хотите, то можете с ними поговорить.

— А как же скрытность связи? — заволновались окружные связисты.

— Да какая скрытность. Только перейдем на другую частоту, а они уже там приветы нам посылают.

Меня несколько удивило, что в округе не знают об этом. Ведь мы со Стрельниковым постоянно докладываем в отряд.