Кровавый триптих

Я зашел за стариком Беном в половине восьмого. Мы с ним выпили по стаканчику, поболтали, потом спустились вниз, поймали такси, и старик Бен сказал шоферу:

— Саут-стрит. Когда приедем, я покажу дом.

Саут-стрит без пяти восемь летним вечером тиха, пустынна и пропитана смогом, а старые дома выглядят мрачными и сильно потрепанными временем. Мы вышли из такси и оказались на абсолютно пустой улице, чью пустоту нарушал только черный автомобиль, замерший у тротуара. Сидевший за рулем человек спал. На улице не было ни души. Я последовал за Беном в узкий темный подъезд пропахший ароматами кухни, мы поднялись пешком по деревянной лестнице и оказались у двери с табличкой, освещенной желтым светом коридорной лампы:

ФРЭНК ПАЛАНС — МЕЖДУНАРОДНЫЕ МОРСКИЕ ПЕРЕВОЗКИ

— Лихо? — пробурчал старик. — А по мне, так черт знает что.

Он вставил в замочную скважину большой ключ, отпер замок, толкнул дверь внутрь и, оставив ключ торчать в замке, пропустил меня вперед, потом вошел следом. Мы оказались в старомодном большом офисе. Письменный стол, кресла, скамейки, шкаф для бумаг, телефон и напротив входной дери у стены огромный сейф.

— Тут в такое время суток прямо чувствуешь себя как в фантастическом замке, тебе не кажется? — заметил я.

— Да нет. Что тут такого фантастического. — Он выдвинул нижний ящик письменного стола и извлек оттуда бутылку и два стаканчика. — Шотландский. Ты ведь это предпочитаешь?

— Как всегда. А что же ты, Бен?

— Я могу пить все что угодно. Хотя предпочитаю определенные этикетки. — Он разлил виски по стаканам. — Воды плеснуть?

— Сделай милость.

Он подошел к раковине в углу комнаты, повернул кран и подставил мой стакан под тонкую струйку воды со словами:

— Скажи, когда будет довольно.

— Довольно.

Он подал мне стакан. Свой виски он выпил неразбавленным. Потом выдвинул кресло, уселся в него и задрал ноги на стол. Он наполнил свой стакан и продолжал пить виски как воду. Я же, опустившись на деревянную скамью, стал неторопливо поглощать содержимое своего стакана. Он пустился рассказывать мне всякие морские байки, и я слушал его вполуха и клевал носом. Так прошел час. Потом дверь распахнулась и появившийся на пороге парень весело произнес:

— Привет, шкипер!

Он появился бесшумно. Это был высокий мужчина с сильно отросшей щетиной. У него были черные быстрые глаза, тяжелые черные брови, квадратная нижняя челюсть и волевой подбородок. Одет он был в черные полотняные штаны, в черный свитер с высоким горлом, сюртук и флотскую фуражку. В руке он держал тяжеленный саквояж.

Старик снял ноги со стола и поднялся. Я поставил свой стакан на скамью и тоже встал. Вошедший поставил саквояж на пол и обменялся со стариком рукопожатием.

— Привет, шкипер, — повторил он и спросил. — А как зовут твоего друга?

— Питер Чемберс.

— А… я о вас слышал. — Он выбросил вперед ладонь и я её пожал. — Я Фрэнк. Паршивая овца в стаде. — С этими словами он улыбнулся. У него были большие белые зубы. Он сдвинул фуражку на затылок. У него оказались черные волосы, сальные и курчавые. Заметив бутылку на столе, он налил себе в отцовский стакан, выпил до дна и со стуком поставил стакан на стол. — Ну так. Чем обязан столь неожиданному визиту?

— Нам надо поговорить, сынок. Прямо сейчас.

Фрэнк указал на меня пальцем.

— В его присутствии?

— Он мой друг. Все, что ты намерен сказать мне, можешь говорить и при нем. Даже если ты скажешь, что ты убийца, мне наплевать — говори при нем. Он друг, а я своим друзьям доверяю.

— Что ж, друг так друг.

— Ну, говорить будем? Пора бы наконец нам все выяснить.

— Ладно, говори. Но у меня времени в обрез. Что тебя тревожит, шкипер?

— Мне кажется, ты занимаешься перевозкой нелегальных грузов, и это меня тревожит. Мне кажется, ты связался с мафией, и это меня очень тревожит. Мне кажется…

— Перестань, шкипер.

— Как ты мог в это вляпаться? Чем ты занимаешься? Откуда у тебя взялись деньги на покупку собственного торгового судна? А дом в Скарсдейле? А вся эта роскошная жизнь? На какие шиши? — В голосе старика зазвучали металлические нотки.

Парень ухмыльнулся.

— Да я ещё и не раскрутил дело по-настоящему. — Он наклонился к саквояжу, раскрыл его и вытащил стальной чемоданчик-сейф. Он поставил его на стол и любовно погладил ладонью. — Ты только посмотри сюда, папа. Здесь выручка от продажи груза, который я доставил в Южную Америку… наличными… американскими банкнотами. Знаешь, сколько тут? Сто пятьдесят «кусков» — вот сколько! И из них десять процентов — чистыми, не считая накладных расходов — мои! Неплохо, а, за один рейс? А дальше будет больше. Я сейчас над этим работаю.

— И что ты собираешься с этим делать?

— С чем?

— С этими деньгами. С наличными.

— Положу их в сейф, сяду и буду ждать. Потом зазвонит телефон. Потом приедут двое и заберут. Плохо ли?

— Ничего хорошего. И ты это прекрасно понимаешь.

— Все изменится к лучшему.

— Каким образом?