Кровные узы

– Честное слово, респект и уважуха, босс. – Кевин протянул туфли Стоун, и она запихнула их под стол.

– Ладно, ребята, пора…

На столе зазвонил ее телефон. Нахмурившись, инспектор потянулась к нему.

– Стоун, – коротко произнесла она в трубку.

Слушая то, что ей говорили, инспектор хмурилась все больше и больше.

– Хорошо, все понятно, – сказала она, закончив разговор.

А потом глубоко вздохнула.

– Последнюю фразу можете забыть. По крайней мере, один из вас должен остаться. Пора готовить спички[5] – диспетчерская только что осчастливила нас новым трупом.

Глава 3

За четверть мили[6] до места Брайант увидел проблески синего маячка, освещавшие ночное небо, и поехал на них. Этакое милое напоминание о том ужасе, который ждал их на месте, подумала Ким.

Спички они тянуть не стали. Брайант отправил молодежь по домам и уселся в машину рядом с ней.

Окружающий транспорт стал двигаться медленнее, и Стоун представила себе полицейского на перекрестке, который направлял машины в сторону от места преступления.

На каждого водителя, который подчинялся ему без лишних вопросов, приходилось по трое, которые требовали объяснений, и вдвое больше тех, кто хоть одним глазком жаждал взглянуть на происходящее.

Местность, известная под названием Колли-Гейт, располагалась на шоссе А-458, которое соединяло Хейлсовен и Сторбридж. Движение здесь никогда не прекращалось полностью, хотя ночью количество машин уменьшалось. От шоссе отходили боковые дороги, которые вели в печально известный жилой массив Танхаус.

Ким часто приходилось приезжать в Танхаус по вызову. В восьмидесятые годы местное население накрыла волна наркомании, грабежей, вандализма, автомобильных краж и насилия. Причем источником всего этого были в основном три высотные многоквартирные жилые башни. Две из них, Киплинг-хаус и Байрон-хаус, разрушили в 1999 году, а оставшаяся башня Чосер-хаус была полностью перестроена. И сразу же по окончании работ там зарезали человека.

Ким помнила магазин, торгующий спиртными напитками, который был пристроен к этой башне. Уровень преступности здесь был настолько высок, что ночью двери его намертво закрывались, а торговля шла через окно.

Они с Брайантом подъехали к внешнему периметру, который был обозначен тремя полицейскими машинами, двумя полисменами в форме и полудюжиной полосатых пластиковых конусов.

Стоун открыла окно и, высунув голову, предъявила свой знак. Один из полицейских убрал конус и взмахом позволил им проехать.

– Ну вот, все начинается по новой, – пробормотал Брайант, глуша двигатель своего универсала «Астра»[7]. Ким обошла фургон Китса и осмотрела место преступления под начавшимся теплым мелким дождем. Осенние дни все еще были ясными, и температура держалась в районе плюс двадцати градусов, так что в утренние часы было никак не меньше десяти градусов тепла.

На придорожной площадке, расположившейся перед несколькими стоящими в ряд зданиями, была припаркована единственная машина – однолетний «Воксхолл Каскада»[8].

Было видно, что из девяти построек используются только три: в них располагались китайское кафе, торгующее едой навынос, почтовое отделение и прачечная.

Напротив них, через дорогу, но в пределах оцепленного участка, находился паб, который, слава Богу, закрылся несколько часов назад. Ким не хватало здесь только живой аудитории.

Подойдя к машине, она услышала знакомый голос:

– Боже, мой самый любимый детектив! Как ваши дела, Брайант?

Стоун выхватила синие бахилы из рук миниатюрного патологоанатома и постаралась в ответ убить его взглядом.

– Брайант, в загробной жизни вас наградят за то… – продолжал тот.

– Я жду, Китс, – перебила его Стоун.

– Слушайте, инспектор, с вами становится скучно.

А она и не нанималась никого веселить, подумала Ким, воздерживаясь от сотни едких замечаний, которые пришли ей на ум.

* * *

Патологоанатом весил около двенадцати стоунов[9], а его макушка едва доставала до подбородка Ким; к тому же он успел промокнуть насквозь. Всего этого хватало для того, чтобы она держала язык за зубами.

– Жертва – хорошо одетая женщина, около пятидесяти лет, – сообщил Китс. – Единственная ножевая рана в нижней части корпуса с левой стороны.

Ким кивнула и пошла вокруг машины. На пути у нее оказался молодой человек в очках, и она мгновенно вспомнила Гарри Поттера.

Инспектор сделала шаг влево. Молодой человек последовал за ней.

Она сделала шаг вправо. Молодой человек вновь преградил ей дорогу.

Ким уже думала о том, что стоит просто отшвырнуть его с пути, когда услышала голос патологоанатома:

– Детектив-инспектор Стоун, позвольте представить вам моего нового помощника, Джонатана Баллока.

Перед глазами женщины, как на экране, пронеслась вся полная мучений жизнь этого молодого человека в школе[10].

Помощник патологоанатома поправил средним пальцем очки на переносице, при этом так скосив глаза, словно впервые увидел этот палец. Затем он протянул Ким руку и открыл рот.