Круче некуда

– Нет, ночью не станут, – согласился с ней Курц. Он вдруг понял, что все еще сидит голым задом на мягком пушистом чехле туалетного сиденья.

Гейл вернулась, неся в руках мужскую пижаму в нераспечатанной упаковке.

– Эта должна подойти, – сказала она. – Я собиралась подарить ее Алану на Рождество, но не успела. Он был примерно твоей комплекции.

Трое женщин вышли из ванной, а Курц начал пытаться надеть пижаму. Он помнил, что этой ночью надо сделать что-то еще, но никак не мог вспомнить, что именно. Каждый раз, закрывая глаза, он видел перед собой белое с красным лицо Проныры и его широко открытый рот. Шутка в том, чтобы застегнуть пуговицы, при этом не прикасаясь тканью к плечам и шее. Это у него не очень-то получилось.

К тому времени, как Курц присоединился к сидящим в комнате женщинам, он чувствовал себя намного лучше. Эйша показала рукой на разложенное кресло-кровать.

– Вы будете спать здесь, мистер Курц. Я лягу вместе с вашей дочерью.

У Курца не было сил ни на что, кроме как тупо посмотреть на нее.

– Гейл уезжает на работу в семь тридцать, – сказала Арлин. – Когда ты намерен куда-либо отправиться, Джо?

Курц посмотрел на часы, с трудом фокусируя взгляд на циферблате.

– Семь? – переспросил он. Тогда ему можно будет поспать целых три с половиной часа.

– Ложись спать, Джо, – сказала Арлин, подводя его к постели.

Второй раз за эту ночь Курц упал ничком. И на этот раз не поднялся.

Утром Курц поехал на своем "Пинто" следом за маленькой "Тойотой" Гейл Ди Марко. Благодаря ее посредничеству он оказался в палате интенсивной терапии как раз тогда, когда Риджби Кинг проснулась.

– Джо. Что случилось?

– Ничего особенного, – ответил Курц. – А у тебя что нового?

– Не могу ни о чем думать, кроме того, что просто обожаю этот "дарвосет", обезболивающее, которое они делают мне через капельницу. А еще думаю, что мне сегодня днем не удастся как следует поспать. Кемпер не даст. А еще он очень хочет взять тебя за задницу.

– Зачем? – спросил Курц. – Разве ты не сказала им, что не помнишь, кто в тебя стрелял?

– Ага, – вздохнула Риджби. – Но проблема в том, что если ты говоришь, что не помнишь, кто в тебя стрелял, ты не можешь сказать, что помнишь

, кто в тебя не стрелял. Улавливаешь?

– Более-менее, – ответил Курц. Он сидел неестественно прямо, чтобы не касаться спинки больничного стула. Спать этой ночью пришлось, лежа на животе. – Чувствуешь себя обнаркоченной, Ридж?

– Ага. Чуть-чуть. Если не возражаешь, я пару минут посплю. Ты посидишь здесь, пока я не проснусь?

– Ага.

Ее веки задрожали, а потом снова открылись.

– Через час доктор должен мне сказать, не придется ли им амп… ампа… отрезать мне ногу.

– Ладно, – сказал Курц, притронувшись к руке Риджби. – Поговорим, когда проснешься.

– Ты еще не узнал, кто в меня стрелял, а, Джо? – спросила Риджби, закрыв глаза.

– Еще нет.

– Ничего. Когда узнаешь, скажи.

Риджби начала тихонечко похрапывать.

Вороненая сталь коснулась израненной шеи Курца. Он дернулся, сразу же проснувшись. Оказывается, он так и заснул, сидя на стуле и наклонившись вперед, не облокачиваясь на спинку.

– Не двигайся, – сказал Пол Кемпер. – А теперь руки за голову, медленно.

Курц завел руки за голову. Медленно, чтобы не было слишком больно спине.

– Встань.

Курц выполнил приказ, тоже медленно. Кемпер быстро и ловко обыскал его, не заметив, однако, судорожного вдоха Курца, когда ладони детектива коснулись спины и плеч. Оружия при нем не было.

В это утро удача покинула Курца вместе с толпой женщин, которые одевали его и ухаживали за ним. Свитер и куртку уже не наденешь, но запаса рубашек у них тоже не оказалось. В конце концов он надел безразмерный свитер Гейл с надписью "Гамильтон Колледж". Курц счел плохой идеей надевать поверх свитера куртку с тремя дырками от пуль, поэтому пришлось выйти на улицу без нее. Первое утро ноября было солнечным и свежим. Он оставил "Браунинг" на хранение Арлин.

– Могу я отправиться домой, Джо? – спросила она.

– Пока нет, – ответил Курц.

– Сядь и сложи руки позади спинки стула! – скомандовал Кемпер.

Курц выполнил приказ. Кемпер подошел к больничному столу, стоящему у кровати Риджби, и поставил на него кружку из вспененного пластика, в которой дымился горячий кофе. Держа в руке свой "Глок", направленный на Курца, он открыл крышку свободной рукой и аккуратно отпил глоток.

– Вы не надели на меня наручники, – сказал Курц. – Вы не изложили мне мои права. Вы не арестовали меня. Пока что.

– Заткни хайло, – буркнул Кемпер. Когда в палату вошла медсестра, чтобы поменять Риджби одну из капельниц, он опустил пистолет, но не выпустил его из руки.

Они некоторое время сидели молча. Курц подумал, что тоже не отказался бы от кофе.

– Я знаю, что ты замешан в этом, Курц. Просто пока не выяснил, как именно.

– Я просто навестил друга в больнице, детектив.

– Хрена, – ответил Кемпер. – Куда ты и детектив Кинг ездили в воскресенье? Она сказала, что не может вспомнить.

– Мы просто поехали на природу. Поболтали о старых временах.