Круг Раскрывается: Холодный Огонь (ЛП)

Она сама была виновата. Она слишком возгордилась. В работе с живым металлом ей всегда сопутствовал успех, поэтому она подумала, что может просто махнуть рукой и делать всё, что хочет, почти не прилагая усилий и почти без планирования. Делала ли она когда-нибудь что-то полностью из жидкого металла? Нет, не делала. Все остальные её изделия включали твёрдые металлы, вроде железа, латуни и бронзы. Её искусственные кисти, руки и ноги были из жидкого металла, закреплённого на железном скелете.

- С тем же успехом можно было ожидать, что ртуть начнёт ходить сама по себе, - пробормотала она.

Люди раз за разом напоминали Трис о гордости, но Фростпайн никогда не предупреждал об этом Даджу. Почему нет?

Вместо того, чтобы провести весь день в триумфе, заканчивая своё достижение, она начала утомительный труд по замене каждого бугорка, соответствовавшего суставу, маленькими промасленными петлями, используя свою крепко контролируемую силу для того, чтобы убирать бугорки и припаивать вместо них петли. Прервалась она лишь в полдень, чтобы пообедать и немного поупражняться с коньками, а вечером она помедитировала с Ниа, когда девочка вернулась домой. Во время медитации она напускала на себя свой обычный, уравновешенный вид: если бы Ниа хотя бы мельком почуяла отвращение, которое испытывала к себе Даджа, она бы подумала, что это из-за неё, а не из-за собственной глупости Даджи. Даджа подумала было рассказать девочке о своей оплошности, но решила промолчать. Она была достаточно тщеславной, и решила, что не желает, чтобы её первая ученица думала, что Даджа была достаточно человечной, чтобы в чём-то опростоволоситься.

За ужином она чувствовала себя скукоженной и сварливой, равнодушно тыкая вилкой хорошую стряпню Анюссы. Ниа тоже молчала, прислушиваясь к разговору своих родителей. Джори всё ещё была у Поткракер. Фростпайн присоединился к ним, хотя в разговоре участвовал мало. Он выглядел вымотанным. Даджа глядела на него с всё возраставшим чувством, будто он её предал.

- Почему ты не предупредил меня о самонадеянности? - наконец потребовала она, заставив Коула и Матази прекратить свой разговор об изменении цен на золото. - Ты никогда не читал мне нотации о гордости, которые Нико и Ларк постоянно читали Трис.

Она осознала, что забыла о своём решении не давать Ниа осознать её, Даджи, человечность, но негодование оказалось сильнее.

- Почему нет? Ты позволил мне всё испортить, знаешь ли. Я упорно работала — впустую, и я ощущаю себя червяком, и виноват в этом ты.

- Не только я умею растягивать предложения, - пробормотала Ниа.

Даджа бросила на свою ученицу взгляд, говоривший «я тебя позже достану», и повернулась обратно к Фростпайну:

- Ну? - снова спросила она.

Фростпайн прислонил голову к руке.

- Я подумал, что ты это узнаешь самостоятельно, - уведомил он Даджу. - Когда учишься таким образом, наука усваивается крепче.

Он зевнул:

- Когда я закончу свою нынешнюю задачу, ты обязательно должна рассказать мне, что случилось. Ты работала так гладко, что я уже было начал думать, что мне всё же придётся упомянуть тебе о гордости. Просто чтобы убедиться, что я правильно тебя обучил, понимаешь.

Матази постучала по тарелке Фростпайна своей вилкой, заставив изысканный фарфор зазвенеть:

- Ты. Спать. Немедленно, - приказала она. - Ты устал, и у тебя мозги набекрень.

- Да.

Фростпайн ушёл, вяло махнув через плечо на прощание. Он пошёл не к парадной лестнице и в гостевые покои, а в заднюю часть кухни.

- Он — чрезвычайно раздражающий человек, - объявила всё ещё раздосадованная Даджа. - Почему он всегда оказывается прав?

- Он и раньше такой был, - заверил её Коул.

- Когда он сказал мне, что я буду счастливее с Коулом, а не с ним, то я попыталась заехать ему по носу, - добавила Матази, заставив Ниа ахнуть от удивления.

- Что хуже, он был прав, - улыбнулся Коул, глядя жене в глаза.

Матази отправила ему воздушный поцелуй.

- Гораздо хуже, - согласилась она.

Ниа посмотрела на Даджу и закатила глаза.

- Если он слишком уж зазнается, то скажи ему, что по-настоящему идеального человека не укачивает, - сказал Коул, не отрывая глаз от своей жены.

- Точно, он же не выносит лодок, - признала Даджа, почувствовав себя лучше. - Я и забыла.

Вернув себе аппетит, она начала есть.

Глава 9

Когда был жив отец Бэна, семья Ладрадун молилась в первый Водный день луны в храме Врохэйна-Судьи — бога, который отрубил себе левую руку, чтобы никогда не разбавлять правосудие, которое он раздавал правой. На второй Водный день они посещали храм Кьюнок, матери земли и её семени; на третий они выражали почтение Бэйону — холодному, белому богу убийственного льда. На четвёртую луну они молились Эйлиг, богине весны и свободы. После смерти отца Бэн и его семья продолжали молиться всем четырём богам каждый месяц. Лишь Моррачэйн стала всё реже и реже ходить в другие храмы. Когда Бэн вернулся из школы Годсфорджа, он брал свою мать на молитву Врохэйну каждый Водный день, чтобы с ней не ссориться. Она также оставлял частые приношения в храме Сифутана, злого шутника, что управлял огромным озером.