Круг замкнулся

— Настоящий бедлам, — согласился Пол. — Я просто валюсь с ног. Надо срочно перекусить. — Хватаясь за соломинку — поскольку мысль о том, чтобы отправиться в ресторан одному либо вернуться домой и заказать еду на вынос, представлялась невыносимой, — он с некоторой натугой спросил: — Вы не против составить мне компанию? Похоже, мы единственные одиночки на этой вечеринке. Почему бы не держаться вместе.

— Спасибо, — поблагодарил продюсер. — Но на самом деле я тут не один.

И в этот момент его спутница, вернувшаяся из туалета, встала рядом с ним.

* * *

Как ни поразительно, но Мальвина была еще стройнее, чем Пол ее помнил. И еще бледнее. Черноту волос она разбавила красными прядями, а под глазами у нее полумесяцами растеклась тушь, отчего казалось, что она страдает бессонницей. На ней было черное шифоновое платье, сквозь которое просвечивал тонкий молочно-белый силуэт. Во взгляде, который она бросила на него, в первую долю секунды Пол заметил вспышку дикой паники, но мерцание было немедленно погашено. Откашлявшись, Мальвина приняла светскую позу, прижав сумочку обеими руками к талии.

— Здравствуй, — поздоровалась она без каких-либо эмоций в голосе и повернулась к продюсеру, наблюдавшему за ними с вялым любопытством: — Мы с Полом когда-то вместе работали. Припоминаешь?

— Ах да, — отозвался продюсер. — Конечно.

— Не принесешь шампанского? — не церемонясь, попросила своего спутника Мальвина.

Продюсер кивнул и, осведомившись у Пола, не хочет ли он тоже выпить, отправился в бар за тремя бокалами. Похоже, он привык выполнять такие приказы.

— Что ж, — сказала Мальвина, когда они остались одни посреди толпы, продолжавшей отчаянно шуметь и пьянеть. — Как ты поживал все это время?

— Хорошо, — ответил Пол. — У меня все хорошо. — А потом спросил: — Ты знала, что я сегодня буду здесь?

Мальвина махнула рукой, подразумевая «нет»:

— Ты ведь в списке? Поздравляю.

— Спасибо. Оба помолчали.

— У тебя теперь еще одна дочь, насколько мне известно.

— Да, верно. В апреле ей исполнится два года. Время несется вскачь.

— Сьюзан здесь?

— Нет. Нет. — Пол пристально смотрел на Мальвину, пытаясь прочесть хоть что-нибудь в ее глазах, но потерпел неудачу. — Я много думал о тебе.

Мальвина впервые взглянула ему прямо в лицо:

— Правда? (Пол кивнул.) Однако ни разу не позвонил, — констатировала она с равнодушным упреком.

— Ты запретила. Я делал, как ты велела. Ты сказала, — напомнил он, — что мы не сможем быть друзьями, пока не… пока все это не пройдет. (Мальвина отвернулась.) У тебя прошло?

Она покачала головой:

— Не думаю.

Пол на секунду опешил. Он ожидал услышать совсем иное, и теперь получалось, что беседу пора сворачивать: о чем тут еще можно говорить.

— Знаешь, — пробормотал он, — если честно, этот «раут» меня слегка достал. Я как раз собирался уходить.

И тут Мальвина произнесла нечто еще более неожиданное:

— Я с тобой.

Шум вокруг словно внезапно стих, и Пол с Мальвиной остались только вдвоем, в полнейшем безлюдье, в абсолютной тишине, как в тот день, когда они попрощались чуть ли не навсегда в центре древнего каменного круга в Роллрайте.

— А как же?.. — Пол глазами указал на продюсера, застрявшего в баре, где он увлеченно флиртовал с двумя девушками, то ли сотрудницами журнала, то ли гостьями.

— Переживет. — Взяв Пола за локоть, Мальвина повела его к раздевалке.

Помогая ей надеть пальто, он украдкой погладил ее бесплотные плечи, но стоило ему дотронуться до нее, как Мальвина потянулась к нему, будто подталкиваемая какой-то внешней силой. В этот момент Пол осознал, что их долгая разлука была безумием, глупой ошибкой. И теперь был твердо уверен: сегодня ночью они будут спать вместе.

* * *

Единственным, кто видел, как Пол и Мальвина уходили вдвоем с вечеринки, был Дуг Андертон. Он стоял прислонясь к стене, ни с кем не общаясь, но составляя в уме первые фразы статьи для воскресного номера газеты.