Круг замкнулся

Маленький, краснокирпичный дом стоял в скромной веренице таких же строений, гнездившихся на склоне холма за Ворчестер-роуд и взиравших с привычным равнодушием на запущенный парк, лежавший внизу. Входная дверь открывалась прямо в гостиную, заваленную неразобранными вещами, через которые, при наличии некоторой ловкости, можно было пробраться на кухню, а оттуда в мощеный дворик с крошечным, но пока невозделанным огородом.

— Наверное, ты намучилась с переездом, — посочувствовал Бенжамен. — В одиночку это нелегко.

— Я вызывала рабочих. А кроме того, теперь я все делаю сама. К одиночеству быстро привыкаешь.

— Конечно. — Бенжамен оглянулся на десяток упаковочных коробок, которые заполняли гостиную, угрожая в любой момент вывалить содержимое на пол. — Сразу после переезда наводить порядок — это слишком. Нужно передохнуть день-два, так ведь?

— Я перебралась сюда четыре месяца назад, — ответила Клэр. — Забыл? И я всегда была неряхой. — Она расчистила место на диване для гостя, убрав тарелку с недоеденным тостом и приложение к «Гардиан» недельной давности под названием «Общество». — К счастью, — добавила Клэр, — человек, с которым я живу, очень терпимо относится к таким недостаткам.

— Я думал, ты живешь одна.

— Я о том и говорю. — Снова натянутая улыбка. — Ладно… чай, кофе? Или просто пойдем в паб?

Когда они зашагали вверх по крутой Черч-стрит в сторону Большого Малверна, Бенжамен, сощурясь, произнес:

— Пытаюсь вспомнить, когда мы с тобой пересекались в последний раз.

— В Бирмингеме, месяцев восемь назад, — не раздумывая ответила Клэр. — Мы столкнулись в кафе книжного магазина.

— Точно. Прости, я тогда был не слишком общителен. Признаться, я так удивился, увидев тебя… и даже как-то растерялся.

— Однако тебе хватило присутствия духа, чтобы вручить мне приглашение на концерт.

Бенжамен, видимо, не уловил язвительности в ее тоне.

— Да, тот вечер удался. Жалко, ты не смогла прийти.

— Но я там была.

Недолго, но все же.

— Вот как? Почему я тебя не заметил?

— Ну, я типа держалась на отшибе. — Клэр взглянула на Бенжамена, которого ее слова явно огорчили. — Прости, Бен. Конечно, надо было подойти к тебе. Но я чувствовала себя немного не в своей тарелке — тогда я лишь несколько дней как вернулась в Англию и… уф, не знаю. Странный получился вечер. У тебя был такой вид, словно мысленно ты находился где-то совсем в другом месте.

— Для меня тот концерт был очень важен. — Бенжамен сдвинул брови, припоминая свои горько-сладкие ощущения.

— Не сердись, Бен, но снова увидеть тебя на сцене, это было так… специфично. Наверное, мне не стоило приходить.

— Что же тут специфичного? Или я настолько изменился?

— Господи, — шумно выдохнула Клэр, — так вот что тебя волнует… Ладно, — теперь в ее улыбке сквозило искреннее веселье, а заодно и симпатия, — тогда знай: я искренне считаю, что ты совсем не изменился.

Когда они наконец одолели подъем (Бенжамен всю дорогу канючил: «Неужто нельзя было поехать на машине?»), перед ними предстал паб «Единорог», а за пабом вздымался почти вертикальный горный склон, густо поросший папоротником. Бенжамена, который не бывал в Малверне с детства, впечатлила эта серая громадина на фоне голубого предвечернего неба с редкими облачками. Поначалу, увидев новое жилище Клэр, он расстроился, но сейчас даже на миг позавидовал тому, какую среду обитания она выбрала.

— Мне здесь нравится, — заявил он. — Здесь есть что-то величественное. Со скидкой, разумеется, на общий мелкий масштаб Западного Мидлендса.

— Да, тут неплохо, — согласилась Клэр, после чего взяла Бенжамена под руку и повела прочь от паба к повороту на Ворчестер-роуд. — Не скажу, что именно в этих местах я мечтала навеки поселиться. Скорее уж в Милане. Или в Праге. А может, в Барселоне. Словом, где-нибудь там. И сегодня вечером мы выпивали бы в каком-нибудь… лиссабонском «Алькантаре»… сказочное заведение, я была там один раз с парнем, с которым у меня так ничего и не вышло… сплошь ар деко — я о кафе говорю, — а всего в паре шагов атлантический прибой. Но… вот, где мы с тобой оказались. — Клэр остановилась у дверного проема. — Гостиница «Герб Фолея» в Малверне. Это, вероятно, определяет нам цену, не так ли, Бенжамен? Этого, вероятно, мы и заслуживаем.

Они сели на террасе, откуда открывался головокружительный вид на долину Северна, бескрайнюю, утопающую в вечернем солнечном свете, подернутую легкой дымкой после жаркого дня. И Бенжамен подумал, что по доброй воле не променял бы эту панораму на самые распрекрасные окрестности Лиссабона. Свои мысли, однако, он оставил при себе. Клэр же, когда та вернулась из бара с бутылкой тепловатого белого вина и двумя бокалами, он спросил (не сумев скрыть легкого раздражения в голосе):

— Ну как ты можешь говорить, что я хорошо выгляжу? Я в ужасном состоянии. Вот уже больше года у меня тяжелейший кризис.