Круг Земной

Гложет скорбь, что храбрыйВождь – в его десницеБыл сжат златовитыйМеч – в мужах нуждался.Мудрено ль, что бондыВдвое большим войском– Многих счет сей смертиОбрек –  победили?

CCXXV

Когда войска сошлись настолько близко, что можно было узнать друг друга, конунг крикнул:

– А ты почему здесь, Кальв? Ведь мы расстались друзьями в Мёре. Не подобает тебе сражаться против нас и бросать в нас копье, ведь с нами четверо твоих братьев!

Кальв отвечает:

– Многое теперь не так, как должно бы быть! Ты так покинул нас, что нам ничего не оставалось, кроме того, чтобы помириться с теми, кто остался. А теперь каждый должен оставаться там, где он есть. Но мы могли бы еще помириться, если бы это зависело от меня.

Тут Финн сказал:

– Это похоже на Кальва: если он говорит хорошие слова, то, значит, собирается на злое дело.

Конунг сказал:

– Может быть, Кальв, ты и хочешь помириться со мной, но мне не кажется, что вы, бонды, хотите мира.

Тут Торгейр из Квистстадира сказал:

– Вы сейчас получите от нас такой мир, который раньше многие получали от вас, и теперь вам придется расплачиваться за это!

Конунг говорит:

– Тебе-то не следует так рваться в бой, так как сегодня тебе не суждено взять над нами верх. Ведь это я сделал тебя из ничтожного могущественным.

CCXXVI

Тут подошел Торир Собака со своими людьми. Он встал перед стягом и крикнул:

– Вперед, вперед, войско бондов!

Раздался боевой клич, и полетели стрелы и копья. Издали боевой клич и люди конунга. И когда он смолк, они стали подбадривать друг друга, крича, как их научили:

– Вперед, вперед, люди Христа, люди креста, люди конунга!

Когда это услышали бонды, стоявшие с краю, они стали повторять то, что они слышали, а остальные бонды, услышав их, подумали, что это кричат люди конунга. И бросились на своих, и завязался бой, и многие пали, прежде чем увидели, с кем сражаются.

Погода была хорошая, и светило солнце. Но когда началось сражение, то и небо и солнце побагровели, а потом вдруг стало темно, как ночью  [643].

Олав конунг поставил свое войско на возвышенности, и оттуда его люди бросились вниз на войско бондов. Их натиск был так силен, что бонды отступили, и первые ряды войска конунга оказались там, где раньше стояли последние ряды бондов. Бонды уже собирались обратиться в бегство, но лендрманны со своими дружинниками не дрогнули, и завязалась ожесточенная битва. Сигват говорит так:

Сила их подмялаЗемлю, загремелиТьмы, сошедшись, – рухнулМир –  мужей кольчужных.Там, где в светлых шлемахВ бой лучники тучейШли. Был спор секирныйВелик в Стикластаде.

Лендрманны подбадривали своих людей и призывали их идти вперед, Сигват говорит так:

Стяг вперед средь трёндскихВойск – но вскоре бонды —

Двинулся – деяньеСвое проклинали.

Тут войско бондов стало нападать со всех сторон. Те, кто были в первых рядах, рубились мечами, те, кто стоял за ними, кололи копьями, а все, кто шли сзади, стреляли из лука, метали копья, бросали камни и другое метательное оружие. Скоро разгорелась жесточайшая битва. Многие гибли и с той, и с другой стороны.

При первом натиске погибли Арнльот Геллини, Торир Кукушка и Фасти Пахтанье и все их люди, но каждый из них успел сразить одного или двух врагов, а некоторые и больше.

Ряды перед стягом конунга стали редеть. Тут конунг велел Торду вынести стяг вперед и сам стал под стягом с теми, кто должен был быть рядом с ним в битве. Это были самые смелые и всего лучше вооруженные люди. Сигват говорит так:

Знаю, шел воительCо знаменем рядом.Стяг летел пред смелымМоим господином.

Когда конунг вышел из круга людей, защищавших его щитами, и прошел вперед, и бонды увидели его лицо, они исполнились ужасом, и у них отнялись руки. Об этом говорит Сигват:

Знать, ужас на стражейКладов  [644] наводилиКняжьи вежды, копийОстрёных острее.

Конунгов был трёндамСтрашен взор, сверкавший,Как у змея. ГрозенИм казался Олав.

Битва была очень жаркой, и сам конунг рубился в этой сече. Сигват говорит так:

Тёк багрец – покрытьсяКровью сталь успела —По щитам, от полчищОтбивался Олав.Но и вождь изведатьДал им лиха в смехеСтрел[645], врубая острыйМеч в дворы пробора  [646].

CCXXVII