Круги ада. Восставшие миры

— Я же говорил вам, что готов слушать. Не следует ли нам сесть и попробовать еще раз?

Флэндри даже залюбовался адмиралом после этих его слов. Они скованно опустились на краешки своих стульев.

Флэндри закурил очередную сигарету.

— Между Кэтрин и мной никогда не было ничего, о чем вы, вероятно, подумали, — сказал он, внимательно рассматривая ароматный цилиндрик сигареты. — Не буду отрицать, что я тоже претендовал на это, но у меня ничего не получилось. Она полностью предана вам в прошлом, в настоящем и навсегда в будущем.

Я убеждал ее, что тот путь, который вы избрали, — ошибочный, но мне кажется, что я ее не окончательно убедил в этом.

Она не хочет улетать туда, где нет вас, не хочет помогать никому, кроме вас. Неужели всего этого вам недостаточно?

Маккормак молча сглотнул. И через некоторое мгновение сказал:

— Вы замечательный парень, командор. Сколько вам лет?

— Я вдвое моложе вас. И тем не менее мне приходится учить вас жизни.

— Почему я должен прислушиваться к вашим советам, — спросил Маккормак нейтральным тоном, — когда вы служите этому отвратительному правительству? Когда вы сами заявляете, что уничтожили мое дело?

— Оно и без меня уже было уничтожено. Я знаю, как успешно сработала стратегия вашего противника Фабиана. Мы с Кэтрин надеялись остановить вас, предотвратить новые убийства, уничтожение материальных ценностей, прекратить ослабление Империи, вызванное вашим восстанием.

— Наши цели не были такими зловещими. У меня был план…

— Самым худшим вариантом была бы ваша победа.

— Что? Флэндри, я… я человек, я подвержен ошибкам, как и все люди, но я думаю, что любой другой был бы лучше на троне, чем Джошуа, который породил этого Снелунда.

Так как его собственный гнев начал затихать и некоторая жалость к этому человеку стала заполнять образовавшийся в душе вакуум, Флэндри ответил с подобием улыбки:

— В этом Кэтрин пока солидарна с вами. Она все еще считает, что вы самый лучший кандидат на пост императора. Я не смог переубедить ее, хотя не очень старался сделать это. Видите ли, не имеет никакого значения, права она или ошибается.

Я даже готов согласиться, что вы могли бы дать Империи самую блестящую администрацию в истории, но, все равно, ваши самые благие намерения привели бы к катастрофическим последствиям.

— Почему?

— Вы уже разрушили принцип легитимности. Империя как-нибудь переживет Джошуа. Ее интересы, подкрепленные могучей властью, ее очень опытные, осторожные бюрократы, сам размер Империи и ее инерция волей-неволей сумеют помешать ему причинить ей большой урон. Но если вы займете место на троне силой, то почему бы другому недовольному жизнью адмиралу не попробовать сделать то же самое в следующем поколении? А потом и следующему… и пошло, и поехало, пока гражданские войны не раздерут Империю на клочки. Пока не придут мерсеяне, а за ними — варвары. Вы сами же наняли варваров, чтобы воевать их оружием с землянами, Маккормак. Не имеет значения, приняли вы какие-нибудь меры предосторожности или нет. Факт состоит в том, что вы пригласили их сюда, и рано или поздно мы получим очередной мятеж, который, без сомнения, позволит им отвоевать у нас часть территории. И упадет на нас Длинная Ночь.

— Я не могу не согласиться с большей частью того, что вы сказали, Флэндри, — возразил ему адмирал со страстью, — однако необходимость перестройки упадочной политики…

Флэндри довольно резко оборвал его:

— Я ведь не собираюсь переманить вас в свою веру. Я просто-напросто объясняю вам, почему я сделал то, что я сделал.

«Нет необходимости рассказывать тебе, адмирал, что я фактически бросил свою основную службу ради Кэтрин. Тем более что теперь это не имеет никакого значения, — злорадствовал внутренний голос Флэндри, — разве что это немного притупит острие моей проповеди».

— Вы не сможете перестроить то, что уже непоправимо подорвано. Все, чего вы достигли своей революцией, — это убитые аборигены, разрушенные и поврежденные корабли, в которых остро нуждается Империя, возникшие неприятности, для улаживания которых потребуются годы, — и все это на одном критически важном участке границы.

— Так что же еще мне было делать! — возразил Маккормак. — Оставьте пока мою жену и меня в стороне от обсуждаемого вопроса. Подумайте о том, что Снелунд уже успел натворить в этом секторе. И о том, что он мог бы натворить, если бы ему удалось вернуться к власти на Земле.

Разве было другое решение назревших проблем, кроме как вырвать с корнем все, что грозило опасностью?

— Корень — radix[34] — вы, радикалы, все одинаковы, — сказал Флэндри. — Вы думаете, что причина всех бед — чьи-то злые дела, и как только вы сумеете предотвратить их, жизнь тут же превратится в рай.

История идет совсем не этим путем. Почитайте труды историков и убедитесь, какие были результаты обращения реформистов к силе.

— Все это ваши теории! — сказал Маккормак, слегка вспылив. — Я… мы были поставлены перед фактами.

Флэндри пожал плечами.