Круглый дизельпанк (СИ)

Наш доморощеный психолог открыла рот и… Закрыла. В самом деле, это же не младенец. И в таких диких местах взрослеют рано, Калинина могла бы об этом знать.

— Да, убили…

— И тех, бородатых — тоже? — Серьёзно уточнила девочка.

Её мелодичный, почти детский высокий голос совершенно не вязался с разговорами об убийствах. Марика насторожилась:

— Они заодно с грабителями?

— Н… Нет. Но они плохие, убейте их тоже.

— За что? И почему они плохие?

— Они купили меня. Если вы их убьёте, то я стану свободной.

Я чуть не сел на траву. Рабство?! Хотя чему удивляться? Или на Земле нет рабства? Да ладно! Есть. Просто оно подпольное, и упоминание о нём вызывает дискомфорт у общества. Общество приняло ворох бумажек об отмене рабства, об осуждении рабства, о запрете рабства, и на этом успокоилось. А тут Дикие земли и мораль здесь простая. Кто сильнее — тот и прав. Так что зря я удивляюсь.

— Посмотрим. Пойдёшь с нами?

— Вы хотите вернуть меня этим? Не пойду.

Марика встала, развернулась и забрала у меня свою винтовку:

— Пошли, Фрам. Пусть эта растрёпа и дальше сидит тут. Мы уедем, а она будет в лесу со зверями жить.

Я пожал плечами и пошёл за Калининой. Мы отошли не далеко.

— Стойте! Подождите меня!

Девчонка шла за нами, боязливо оглядываясь. Ей было страшно идти с нами, но ещё страшней было остаться одной в диком лесу, где полно чудовищ, а ближайшее поселение в сотнях тсед отсюда. Шла она медленно, часто ойкая и шипя от боли. Бег босиком по лесу даром не проходит. Марика повесила винтовку за спину, подошла к девчонке и ни слова не сказав подняла её на руки. Я хотел было сказать, что могу понести, но благоразумно промолчал. Во-первых — равноправие, твою дивизию. Марика может оскорбиться. Во-вторых — девчонка сейчас мужиков боится. В-третьих она худенькая и лёгкая, а Калинина у нас тренированная. Глядя, как безропотно Нюта обняла шею Марики, я покачал головой и пошёл вперёд, дозором.

Когда мы вышли на дорогу, наши уже собрали трупы бандитов, сложив их рядком на обочине. Тело водителя головной машины положили чуть в стороне. Оружие нападавших лежало неподалёку. Восемь бородачей в балахонах стояли возле потушенного грузовика и о чём-то совещались. Лекс, Тим и Нико поглядывали по сторонам, поджидая нас.

— Наконец-то!

Выдохнул Сомов. Мы подошли ближе. Нюта соскользнула с рук Марики, спряталась ей за спину и настороженно оттуда выглянула. Бородачи перестали галдеть. Один из них шагнул в нашу сторону:

— Хорошо, что вы её нашли. Иди сюда, девочка. Мы едем дальше.

— Минуту.

Марика сказала это о-о-очень спокойным голосом, от которого у меня непроизвольно побежали мурашки по спине. Бородач шагнул, но ствол моей самозарядки упёрся ему в грудь.

— Не так быстро, папаша.

Он недовольно посмотрел на меня и обернулся к Лексу:

— Что это значит, свогр Сомов?

Лекс требовательно и мрачно спросил Марику:

— Что такое?

— Командир, это работорговцы.

Сомов уставился на бородача. Тот пожал плечами:

— Это наша девчонка. За неё заплачено и она поедет к покупателю.

— А мне кажется, что ваш покупатель огорчится, потому что рабство запрещено на территории Рассена. Девочка с вами не поедет.

— Здесь Дикоземье, свогр Сомов.

Многозначительно сказал главный бородоносец. Если он хотел надавить на Лекса, то его затея потерпела крах, потому что Лекс нахмурился, расправил плечи, даже вроде в росте прибавил.

— Я командир отряда «Эхо». Отряд официально зарегистрирован в армии Рассенской федерации под категорией «Частные военные предприятия и формирования». Территория Дикоземья вплоть до линии пентагонов шэ-эр-тэ-семьдесят два-дробь-десять и шэ-эр-тэ-семьдесят три находится под владением Федерации. Я, как официальный представитель Федерации, имею право задержать вас по обвинению в торговле людьми. Начнём процедуру? А неустойку за невыполненное нами из-за вас задание суд обяжет оплатить вас. Когда выйдете с каторги.

— Так вы — федералы?!. А!.. Демон с вами. Забирайте девчонку, а мы поедем дальше. Идёт?

— Ну не знаю. — Задумался Лекс.

Твою ж дивизию! Только что был суровый командир, десница рассенского закона, и вдруг — прямо земной «продавец полосатых палочек» из девяностых. Бородачи на заднем фоне страдальчески забубнили об убытках и грабителях. Лекс пожал плечами:

— У вас есть десять минут. Время пошло.