Круглый год

Много тысяч лет тому назад предки наших смирных коров, и не всегда смирных быков, свободно бродили по земле. Они не знали человека-хозяина, они знали ещё только человека-охотника, врага, И знали ещё беспощадных хищных зверей. Знали они и защиту от них: быки охраняли коров и телят, окружая их, смело выставив рогатые головы навстречу врагу. Так и сейчас отражают волчью стаю полудикие яки, которые в наше время мирно работают и пасутся в горах Таджикистана. Недавно был такой случай. Появились волки, и безоружный пастух кинулся к стаду. Яки пропустили его в середину, к телятам и старым ячихам, и отбили волков. А бывает, что и наши быки и коровы, вероятно, одомашненные много раньше, чем яки, вспоминают битвы славных предков не только с волками, а и с медведем-шатуном. Вот один такой подлинный рассказ. Схватка произошла у быка с медведем. Раньше он медведя и в глаза не видал. Но древний инстинкт защиты проснулся, возможно, потому, что рядом стояла корова.

Бык Мишка и Рыжуха вышли из сарая и остановились около крыльца. Огромный Мишка, всегда такой спокойный, сегодня был чем-то взволнован: он сердито мычал, с шумом нюхал воздух и бил себя хвостом по бокам, точно отгонял надоедливых мух.

Мелькающая в воздухе кисточка хвоста понравилась Павлику. Он осторожно спустился с крыльца и направился было в сторону Мишки, но Наталка догнала его и упрямо потянула за рукав: бабушка сказала далеко не ходить, не ей, как раз, нравилось делать запрещённое. Павлик не запротестовал, и близнецы покатились вниз по тропинке, ведущей к озеру.

— Ого, команда! — крикнул Саша. Он только что вышел из прибрежных кустов на тропинку. Три белоснежных зайца, связанные за лапки лыковой верёвочкой, болтались у него через плечо наперевес. День был удачный: из четырёх силков только один оказался пустым.

— Ого, команда! — повторил он весело и помахал, рукой. — Как же это вы так далеко забежали?

— Саса! — запищали близнецы и побежали с горки быстрее. Они старались бежать вперегонки, но при этом, по привычке, продолжали крепко держаться за руки.

Вдруг Шейка, бежавшая позади Саши, взвизгнула и бросилась мальчику под ноги. Волнистая шерсть на ней встала дыбом, она дрожала и смотрела на что-то, находившееся за Сашиной спиной.

Саша оглянулся и замер на месте: снизу, «из-за поворота тропинки, неслышно ступая и раскачиваясь, вышел лохматый зверь, похожий на огромную копну прошлогоднего сена. Голова зверя была опущена к самой земле, и на ходу он ею покачивал.

Спина у Саши похолодела. Он бросился навстречу бегущим близнецам.

— Назад бегите! — крикнул он. — Домой.

Но малыши с весёлым писком продолжали катиться вниз: им хотелось получше рассмотреть незнакомую рыжую собаку, там, внизу на тропинке.

Саша на бегу обернулся. Медведь как будто бы не смотрел на него и им не интересовался, шагал, не торопясь, и всё покачивал головой. Но он был уже близко, гораздо ближе…

— Саса! — радостно повторили близнецы. Но Саша на бегу подхватил их за руки и, не останавливаясь, потащил вверх по тропинке. Зайцев он раньше бросил и, оглянувшись, увидел, что медведь остановился и внимательно их обнюхивает.

«Может быть, отстанет», — подумал мальчик, но тут же тихо охнул: медведь потрогал лапой зайца, потом другого и двинулся по тропинке уже быстрее и сильнее раскачиваясь на ходу.

Тащить плачущих ребят волоком по снегу было очень тяжело, но остановиться, чтобы взять их на руки, Саша не решался.

Дом был уже близко. Совсем близко и так далеко…

Саше казалось, что шея его горяча от дыхания медведя. Опять рычание, за самой спиной…

И вдруг такой же рёв, ответный, раздался впереди, у самого дома.

Саша едва успел посторониться, оступился и упал, придавив детей. Огромная чёрная туша пронеслась мимо него вниз по тропинке. Шерсть на загривке быка встала дыбом, он ревел и бил себя хвостом по бокам.

Медведь ответил ему ещё более грозным рычанием и, поднимаясь на задние лапы, взмахнул передними…

Две туши, бурая и чёрная, столкнулись с тупым стуком, покатились вместе под горку, на повороте с треском смяли молодые сосенки и, ударившись о ствол старого дуба, остались лежать неподвижно.

— Оба! — прошептал мальчик, не в силах глаз отвести от страшного зрелища.

Но тут бык Мишка поднял голову и, упираясь передними ногами, вскочил с такой быстротой, что Саша только успел кувырком откатиться от тропинки в снег.

Бык был страшен: залитая кровью голова его опустилась, шерсть на спине вздыбилась, он покачнулся, но вдруг заревел с новой яростью и, кинувшись к неподвижной туше медведя, начал топтать её ногами и бить рогами так, что в воздух полетели клочья мяса и шерсти, а кровяное пятно на снегу расплылось ещё шире. От ударов быка лапы медведя вздрагивали и дёргалась окровавленная голова — казалось, он оживает и вот-вот вскочит и примет бой.

А Мишка то пятился, то с новой силой налетал на врага, пока от медведя не осталась изуродованная, залитая кровью бесформенная масса.