Прицепившись к веточке водоросли, Серебрянка несколько минут оставалась неподвижной: видно, нелегко сразу очнуться от долгого сна в ледяной колыбельке. Можно отдохнуть, пока не кончился запас воздуха.
На дне, около водоросли, мирно копошилась разная мелкая водяная жизнь. Серые рачки — водяные ослики — тоже проснулись от зимнего сна и не спеша ползали, покусывая то гниющую палочку, то нежный зелёный листик водоросли. Безобидные крошки, может быть, по-своему тоже радовались весне. Они были похожи на мокриц, какие живут в сырых местах на земле. И умишко у них такой же маленький: где им сообразить, что совсем близко от них притаился враг.
А паук сообразил: его восемь глазок загорелись бы ещё ярче, если бы смогли. Но они и так блестели, как крошечные фонарики. Он слегка пригнулся на веточке, совсем как кошка на охоте, и вдруг метнулся вниз, острыми коготками зацепил ослика и поднял к ветке, на которой только что сидел сам. Остальные крошки почти не испугались: еды для них хватает и что за беда, если одним осликом стало меньше.
А Серебрянка, всё ещё держа ослика в лапках, быстро, быстро стала прижиматься кончиком брюшка к водоросли. Серебристые липкие нити тянулись из её прядильных бородавочек на брюшке и тут же в воде твердели. Ослик, убитый ядовитым укусом, в одну минуту был надёжно привязан шелковинками к водоросли. Его длинные, длиннее тела, усики в последний раз слабо дрогнули и замерли. Однако паук ещё не думал приниматься за обед, которого дожидался всю долгую зиму. Он быстро взлетел на поверхность воды, опять высунул брюшко и запасся свежим воздушным пузырьком. Теперь скорее за работу. Быстро, быстро он принялся скакать по веточкам водоросли, трогая их прядильными бугорками брюшка. Здесь и там, здесь и там… Прозрачные липкие нити тянулись из бугорков.
Здесь и там, здесь и там… Вот уже и готова паутинная сеть, какую обыкновенные пауки плетут не в воде, а в воздухе.
Кого же это собирается ловить в неё Серебрянка? Ведь в воде паутина быстро станет неклейкой.
Серебрянке нужно совсем не то. Вот она опять отправилась в путешествие наверх. Но теперь она ползёт вверх по растению и тянет за собой паутинку.
Зачем? А вот зачем. В этот раз она ухитрилась забрать между волосками брюшка такой большой запас воздуха, что этот пузырёк мешал бы ей плыть: воздух ведь лёгкий, тянет вверх. Поэтому паук и не плыл вниз, а полз, цепляясь за паутинку, и так благополучно добрался обратно до своей сеточки. Он нырнул под неё и ножками осторожно отделил от себя слой воздуха. Попался, пузырёк! Стараясь вырваться, он натягивал паутинную сеть кверху, но паук поспешно вплетал в неё всё новые и новые нити, укрепляя её. Ведь если пузырёк прорвётся, улетит вверх — беда! Пропал весь труд!
Но нет. Ловушка сделана с толком. Пузырёк держится прочно, а паук всё не успокоился, так и летал: вверх-вниз, вверх-вниз. Он приносил всё новые и новые пузырьки воздуха, прибавляя к прежним, укреплял новыми паутинками, и подводный домик надувался, вырастал и, наконец, сделался похожим на серебряный напёрсток донышком кверху. Теперь пора и пообедать. В одну минуту паук втащил бедного ослика в своё логово: здесь можно спокойно кушать и дышать свежим воздухом.
Серебрянка улеглась в воздушном колоколе на спину и, держась в нём передними ножками, высосала ослика начисто, а пустую кожицу выкинула: в домике должны быть чистота и порядок.
Насытившись, паук принялся прихорашиваться. Он облизывал задние лапки и усердно натирал ими волоски на брюшке: ведь если на волосках заведётся плесень, они слипнутся и воздуха между ними удержится меньше.
Всю весну Серебрянка охотилась и ела почти непрерывно. Стоило какому-нибудь бедному водяному ослику задеть за шелковинку, проведённую от колокола к водоросли, и ему не было спасения. Серебрянка, молнией вылетала из серебряного домика и возвращалась с бедной жертвой в лапках.
Время шло. И вот. Серебрянка начала какую-то новую работу. Она наплела целую кучу рыхлой паутины в самом верху колокола, прицепилась к этой паутине и впала в глубокую задумчивость. Но это так только казалось. Брюшко её непрерывно двигалось, сокращалось, а в колоколе росла и росла кучка жёлтеньких яичек. Мать старательно заплела их паутиной, охватила ножками и замерла. Кончились весёлые охоты. Теперь водяные ослики могут спокойно дёргать за сигнальные нити вокруг колокола: мать не заботится о себе, она стережёт покой и жизнь будущих детей.
Раз в колокол попробовал заглянуть такой же паук, покрупнее. Но Серебрянка, не сходя с места, так грозно поднялась и наставила на него свои кривые челюсти, что бродяге сразу стало понятно: надо убираться.