Кругосарайное путешествие

Арс выдерживал характер в общей сложности месяц. Потом ещё раз стиснул зубы и пошёл. А потом наступил день ЕГЭ.

– Да чего ты, мам? Да я им всё там решу, все их идиотские задачки. Ты, женщина, не бойся.

И решил-таки. На семьдесят баллов.

– Ну вот видишь, а ты на него обижался! Звони скорей!

Звонит Марина Петровна:

– Ох, как я рада! Ну что, Жень, я тебе говорила? Говорила же: все поначалу его боятся, все стонут, зато потом-то как хорошо!

И посыпались из неё истории про Робертыча – какой он удивительный, и гениальный, и поразительный, и спорить с ним абсолютно бесполезно, и обижаться на него нельзя. Через полчаса я с облегчением повесила трубку.

– Ну чего она? – спросил Арс.

– Говорила, какой Робертыч прекрасный.

– Ну да, – сказал Арс, – целый год я с ним возился. Но всё-таки сделал из него человека!

– В смысле? – удивилась я.

– В смысле, хоть немного подобрей стал, ну хоть приличней, что ли…

И, тяжело вздохнув:

– Но только чего мне, мам, это стоило…

Серебряные туфельки

Этот день кладутПод копирку ночи,Чтобы новый деньБыл таким же точно.А наутро слышатГолос синичий:«Эй ты там! НайдиМиллион отличий!»

Вечер не принёс облегчения. Даже сильный ветер, налетавший на сосны горячими волнами, ничего не мог поделать с этим тяжёлым жаром. Как будто хозяйка дула на горячий суп, перед тем как попробовать, и морщилась, обжигая губы.

Арс одним прыжком очутился на крыльце.

– Мам, на мороженое дашь?

– Как, опять на мороженое? – удивилась я. – Ты ведь вроде…

– Нет.

– Но ведь ты ходил…

– Ну… так получилось.

– Как? Ты уж говори, не отмалчивайся.

– Ну ладно. Короче, там бабушка была одна, старенькая такая, совсем бедная, она с продавщицей разговаривала и хотела ей серебряные туфельки подарить, если та ей мороженое даст.

– Не может быть! Это сказка какая-то.

– Правда. Ну, смотри: продавщица молодая такая, вся из себя, а бабушка ей говорит, ну, типа: «Какая красавица, и платье тебе к лицу…» А потом спрашивает: «Ты серебряные туфельки носишь? Глянь, твой размер. – И вытаскивает из старой сумки – правда серебряные! – А ты мне – вон то, простое, в стаканчике».

– А что продавщица?

– А продавщица сказала, типа: «Ну всё, мешаете работать». Она убрала туфельки обратно в сумку и ушла.

– И дальше?

– Дальше я купил мороженое. Потом иду, она впереди стоит, с палкой, с сумкой этой. Ну я, короче, дал ей это мороженое. «Экстрим» – ты знаешь.

Я кивнула:

– Слушай, а тут на столе бумажка валяется какая-то. Телефон незнакомый.

– Это она мне дала. Говорит, к ней внук скоро приедет, с мамашей. Ну… чтоб я в гости к нему приходил, а то он не дружит ни с кем.

– Интересно. А что про этого внука известно?

– Ну лет двенадцать, как мне. Толстый, Игорем зовут. Только что на море был.

– А что он обычно делает, когда у неё?

– Ничего. Только на компе сидит и иногда на речку ходит.

– Пойдёшь?

– Не знаю ещё… Зачем он мне? И речка грязная, как болото, и народу там тьма. Мам, денежку дай!

– Вот. И корм для кошки!

Калитка хлопнула. Синяя кепка Арса запрыгала поверх забора.

Как будто прохладный ветерок откуда-то повеял. Мороженое! Серебряные туфельки!

Поднырка

…Делать гребки чаще —Между вдохами по три.В синюю зелень таращусь.Знаю спиной: смотрит.Тёмной лягушкой смешнойРядом его тень.

Шесть метров внизу, подо мной.Мне нравится на высоте.

– Мам, ну а вот как ты себе представляешь смерть? Ну что вот это такое? – это Арс, конечно, спрашивает.

Ответ оказался, как ни странно, под рукой.

– Поднырка, – говорю.

– Как это?

– Давай попробую объяснить. В первом классе нас повели в бассейн – он рядом был, в двух шагах от школы. Большой, под открытым небом. Над ним всегда стоял густой пар, особенно зимой, а рядом сладко пахло пончиками и марципанами.

Вначале был лягушатник, мелкий совсем – для таких как мы, лягушек начинающих. Там мы барахтались, наверно, месяц. Потом нам сказали: всё, хватит лягушатничать, в следующий раз – на большую воду.

Этот следующий раз запомнился мне на всю жизнь.

Вместе с нами, мелюзгой, были две старшие девочки. Вот мы шлёпаем за ними босыми ногами по скользкой резиновой дорожке и доходим до вертикальной лестницы – спуска в «поднырку».

Спускаемся по узким ступенькам в неуютную воду и оказываемся перед плотной резиновой перегородкой, тёмной такой. Под неё и нужно поднырнуть, но почему-то страшно, очень страшно, и нырять я ещё не умею. Говорю Ленке, старшей:

– У меня не получится, нырять не умею!

Ленка говорит:

– Бочонок делать умеешь?

– Да. (Бочонок мы учили в лягушатнике: обхватываешь под водой коленки руками, и она сама тебя наружу выталкивает.)

– Ну вот, – говорит Ленка, – подлезаешь под ширму – и делаешь бочонок. Вот и всё. Главное – не бойся.