Круиз самодовольного амура

– Не просто эпизод. Юлия Николаевна проработала у тебя личным помощником целых пять лет. Правда, после ее ухода в декрет ее место заняла другая помощница – некая Варвара Кочеткова, которая и работает в этой должности по сей день.

– Да, Варвара работает у меня. А Юля… Действительно, теперь я припоминаю, что девушка с таким именем работала у меня. Но это было так давно!

– Двадцать пять лет назад, если быть точным. Уйдя от тебя, Юлия Николаевна в том же году родила мальчика, которого назвала Романом. Отца у мальчика не наблюдалось, так что Юлии Николаевне пришлось хлебнуть все тяготы одинокого материнства.

Какое-то время Филипп молчал, а потом воскликнул:

– Я ничего не знал! Клянусь тебе!

– Отец этого ребенка – ты, Филипп. Это бессмысленно отрицать.

– Я и не отрицаю, – забормотал Филипп. – Но я ничего не знал! Неужели ты думаешь, что я позволил бы Юле вести то жалкое существование, на которое она сама себя обрекла из-за своего упрямства? Она же ничего мне не сказала о том, что беременна. Просто подала заявление об уходе и ушла.

– И ничего не сказала о том, что собирается родить от тебя ребенка?

– Сказала, что выходит замуж и просит ее отпустить. Причем это было сказано таким тоном, что я почувствовал себя в какой-то степени оскорбленным.

– То есть ты долгое время не знал, что у тебя есть сын?

– Нет! Ничего не знал! Все эти годы надеялся, что Настя родит мне сына, мечтал, умолял ее об этом, а сын уже давно был готов!

– Ты предлагал Юле замужество?

– Нет, об этом речи у нас как-то не шло.

– А если бы ты знал о том, что она ждет от тебя ребенка? Тогда как?

– Все равно, – пробормотал Филипп. – Понимаешь, Настя… Евлалия… Это все было так сложно. Но я бы обязательно помогал Юле! Вероятно, я бы даже нашел возможность взять ребенка к себе в дом!

– Возможно, именно этого она и боялась. Боялась, что ты отнимешь у нее сына, – вздохнул Залесный и прибавил уже вновь заинтересованным тоном: – Ну, а как же ты узнал о существовании Романа?

– Случайно. Поверишь ли, совершенно случайно! Я увидел их на улице. Ее и Романа. И меня словно бы что-то толкнуло. Юлю я узнал, она не слишком изменилась за эти годы. Роман внешне не очень походит на меня, но что-то меня кольнуло. Я вспомнил внезапный уход Юли, ее странное молчание все эти годы. Я ведь несколько раз пытался связаться с ней, но она всегда решительно пресекала все мои попытки. А между тем я видел, что обручального кольца у нее на пальце нет. И они вдвоем с Романом тащили тяжелые сумки, значит, мужа у Юли тоже скорее всего нет.

– И ты решил проверить свою догадку?

– Да. Я колебался недолго. Сын – это всегда была заветная моя мечта.

– Но у тебя ведь есть Евлалия.

– Дочь – это совсем не то же самое, что сын. Я всегда хотел мальчика, наследника, товарища, друга. А девчонка – это совсем другое. Евлалия существо капризное, изнеженное и избалованное. А Роман… Он был совсем другим. Я чувствовал, что из этого мальчика может получиться толк. Но, конечно, сначала я был должен убедиться в том, что он и впрямь является моим сыном.

Филипп не стал изобретать велосипед. Он познакомился с Романом, представился ему старым другом его матери, сумел подружиться с юношей. Причем Филипп старался сойтись с Романом втайне от Юли, потому что не был до конца уверен в ее реакции на свое появление.

– Под предлогом трудоустройства Романа на новую работу у него была взята кровь. Этот образец был отправлен на генетическую экспертизу. И степень совпадения с моим образцом составила почти девяносто девять процентов. Очень высокий результат, подтверждающий наше кровное родство. Я это чувствовал с самого начала, но все же было приятно увидеть официальное заключение экспертизы.

– Рассказывай, что было дальше. Роман знал?

– Роман не догадывался, что я являюсь его отцом. Но мое предложение его заинтересовало.

– И что за предложение?

– Жениться на Евлалии.

– Как же ты решился поженить между собой брата и сестру? Это противозаконно. У них могли появиться дети, ты должен был это понимать.

– Да, конечно. Я понимал. Но… Но дело в том, что Евлалия-то мне не является родной дочерью. Я удочерил девочку.

– Удочерил, потому что в свое время имел роман с Настей, от которой у вас с ней и родилась Евлалия.

– Нет! Евлалию я удочерил на самом деле.

– Вот как? И почему ты это сделал?

– Я полюбил ее мать! – пылко воскликнул Филипп. – Я полюбил Настю.

Залесный молчал. Услышав пылкие заявления Филиппа, он сначала как-то сдавленно кашлянул, словно сомневался в словах мужчины. А потом замолчал вовсе.

А вот Филипп разошелся вовсю:

– Я полюбил Настю. Полюбил Евлалию. И к тому же в глубине души я надеялся, что в благодарность за мою заботу о ней и ее дочери Настя родит мне других детей, в первую очередь сына! Но увы, этого не произошло. Евлалия оказалась нашим единственным ребенком. И она даже не была моей по крови!

– И когда ты нашел своего сына, то решил таким образом под видом зятя ввести его в свою семью?