Круиз самодовольного амура

Разве что Евлалия смотрела на этого человека со странным выражением глаз, и казалось, что она собирается заплакать.

Василий Петрович переглянулся с Ваней и произнес:

– Может мне кто-нибудь объяснить, что тут произошло?

Ему ответил один из подчиненных Залесного.

– Вот этот тип, – произнес он, указывая на рыжего мужика, – пытался пристрелить вот его.

И он указал на Филиппа.

– А она, – добавил другой полицейский, указывая на Евлалию, – помогала ему.

– Филиппу?

– Нет, ему.

И второй тоже ткнул пальцем в поверженного громилу. Теперь все смотрели только на этого типа. А он, словно почувствовав, что является персоной номер один, зашевелился и слабо застонал. Затем открыл глаза и обвел мутным взглядом всех. Постепенно взгляд обретал осмысленность, и мужчина оскалил темно-желтые, но еще очень крепкие зубы.

– Справились! Все на одного навалились!

– Один на один не всякий с вами решится побороться. Вон вы какой здоровый!

Мужчина взглянул на Евлалию и вдруг произнес:

– Девчонку отпустите. Она ни в чем не виновата.

– А в драку зачем влезла?

– Это она меня защищала.

– От кого?

– От него вон, от моего обидчика.

И рыжий кивнул в сторону Филиппа.

– Это еще разобраться надо, кто и кого обидел, – возразил Залесный. – Пока что жертвой выглядит именно Филипп.

Совершенно неожиданно эта реплика привела мужчину в бешенство.

– Чтоб вам всем сдохнуть! – завопил он. – Разбираться они тут будут! Знаю я ваши разбирательства, суки поганые. А правда вся в том, что это мои деньги! Ясно вам? Мои и ее вот еще!

И несмотря на то что его только что подняли на ноги, мужчина снова кинулся наземь и начал кататься по траве, дико крича и пытаясь освободиться от наручников. Двое полицейских кинулись к нему, чтобы утихомирить, но им это с трудом удавалось.

А Ваня с Василием Петровичем с недоумением взглянули на Залесного:

– Кто этот тип?

– Не догадываетесь?

– Нет.

– А между тем фамильное сходство у дочери с отцом, что называется, налицо.

– Дочери с отцом…

Василий Петрович взглянул на Евлалию в растерянности:

– Так это…

Он не договорил и замолчал. Фразу закончил за него сам Залесный:

– Совершенно правильно, разрешите вам представить: родной папаша нашей Евлалии!

Теперь все посмотрели на Евлалию, ожидая, что она тоже что-нибудь скажет. Но женщина опустила глаза и сделала вид, что разговор ее совершенно не касается.

– Погодите, – произнес Василий Петрович. – Но ведь этот человек должен находиться за решеткой!

– Да? А откуда такая информация?

– Ну… Тетка Евлалии сказала – Наталья эта, задержанная ваша.

– О том, откуда у Натальи взялась подобная информация о ее брате, мы будем еще разбираться. Пока что со своей стороны могу вас заверить, что свои слова я взял не с пустого места. Сегодня я затребовал из архива все, что там было насчет этого человека, и лично убедился, что последняя его судимость является погашенной, а новую он себе еще не заработал.

– Теперь уже заработал, – произнес Ваня.

– Выходит, это он задумал Филиппа извести? – задумался Василий Петрович. – Родной папаша взялся устранить отчима? Отцовская ревность взыграла?

– Не приписывай этому человеку чувств, которые ему незнакомы. Причина его желания прикончить Филиппа куда примитивнее – деньги.

– А при чем тут деньги?

– Ответь, если Филипп погибнет, кто станет его наследником и владельцем всех его богатств?

– Как кто? Евлалия.

– Вот тебе и ответ на твой вопрос.

– Значит, папаша собирался паразитировать на дочурке? А ей-то это зачем надо?

Залесный взглянул на Евлалию.

– Полагаю, мы можем спросить об этом у нее самой, не так ли? Евлалия, объяснишь нам, зачем ты решила помогать своему отцу в его борьбе против твоего отчима?

Против всеобщего ожидания Евлалия ответила:

– Потому что он – подлец! Обманул меня и маму! Ограбил нас обеих!

– Это ты сейчас говоришь про своего родного отца – Михаила?

– Нет! – воскликнула Евлалия. – Вот про него!

И она ткнула в сторону Филиппа.

– Это он – подлец!

– Но почему? – возмутился Василий Петрович. – Человек, воспитавший тебя, как родную дочь, принявший твою мать, когда она оказалась в трудной жизненной ситуации, фактически спасший вас обеих…

– Ах, дядя Вася! – перебила его Евлалия. – Да вы же совсем ничего про нас не знаете!

– Как не знаю? Позволь тебе напомнить, что я дружен с твоими отцом и матерью много лет.

– И чего? Вы знаете, откуда у Филиппа деньги взялись? Знаете, с чего он в девяностых раскрутился так лихо?

– Нет, как-то об этом не принято спрашивать. А сам Филипп не рассказывал.

– И немудрено! Ему моя мама дала деньги. А ей эти деньги, в свою очередь, на сохранение мой родной отец оставил! Вот он!

– Погоди, погоди… Выходит, Настя дала Филиппу денег?

– И немало. Если на нынешний курс пересчитать, то там не один миллион был. А мама с отчимом подло поступили. Что она, что он, за спиной моего отца сговорились. Мало того, что его ограбили, так еще и в тюрьму снова засунули, когда он вернулся, чтобы свое законное назад потребовать!