Крупнокалиберный укол

Не всем это нравится, но обращать внимание на этику, когда на кону стоят важные государственные интересы, в принципе не полагается. Приказ в первую очередь выполняется. Только потом он уже может и обсуждаться.

Сами по себе занятия для боевых офицеров, мягко говоря, довольно скучные. Волкодавы их традиционно не любили. Не в пример преподавателям и инструкторам, которые знали цену себе и своим знаниям.

Такие занятия пропустить при необходимости можно. Хотя лучше, конечно, этого не делать, посещать их все. Ведь любая мелочь в боевой обстановке способна как спасти бойца, так и погубить его. Это истина всем известна и неизменна.

Тем не менее, когда есть самые важные вопросы, их надо решать в первую очередь, даже за счет других. В данном случае первоочередным был вопрос борьбы со снайперами противника.

Не успел Емельян Герасимович Величко уйти в сторону гаража, как Сергею Ильичу кто-то позвонил. Он вытащил мобильник и посмотрел на определитель номера. Его беспокоил полковник Селиверстов, который должен был уже добраться до ГРУ, но вернуться успеть еще никак не мог. Значит, непосредственный начальник звонил оттуда. Такое случалось редко и обычно бывало вызвано некими особыми обстоятельствами.

– Слушаю, товарищ полковник!

– Сергей Ильич, отпусти личный состав на четыре часа по домам. Сам понимаешь, по какой причине. По истечении этого времени все должны быть у меня в кабинете.

– Понял, товарищ полковник. А как же испытания «Нерехты»?

– Если Иващенко-большой согласится, то пусть остается. И тот человек, который помогать ему будет, – тоже. Но тех, кто хочет навестить семью, не задерживай. Да и сам отправляйся.

– Я позвоню домой. Меня там хорошо понимают.

– Добро. Я буду через четыре часа. Привет тебе просил передать раид Салман аль-Самхад. Я с ним по телефону беседовал. Правда, через нашего переводчика. Раид ждет тебя и готовится к встрече.

– Спасибо. Я его плохо помню, но визуально узнаю. Иващенко-большой говорит, что усы у Салмана знаменитые. Мол, одни такие на всю сирийскую армию. Про Иващенко-мелкого не решили?

– Наверху пока сомневаются. Не видят необходимости. А вот еще одну «Нерехту» я выпросить сумел. Если первая себя на сегодняшних испытаниях хорошо покажет, то выделят. Привезут ночью. Будут и специалисты по сборке. Говорят, что эти ребята любой модуль полностью монтируют за полчаса.

– Грузовой модуль Виктор Юрьевич собрал за двадцать минут.

– Это самый простой. Там электронику подключать и настраивать практически не надо. Только систему управления. А ты что, хочешь от специалистов отказаться?

– Нет. Я даже думаю, что к ним будет много вопросов от наших операторов.

– Ты их уже назначил?

– Одного. Он сам себя назначил. Вторым будет, я думаю, Кравченко. Он усердно «Уран» изучал. Наверное, и к «Нерехте» такой же интерес проявит.

– Ладно. Отправляй группу с семьями проститься, – проговорил полковник и отключился.

Лесничий вздохнул и приказал снайперу Величко:

– Группу собери! Сюда, ко мне. Я пока позвоню.

Величко убежал.

Что такое «отпустить группу домой на четыре часа», Лесничий знал отлично. Это действо обязательно происходило каждый раз, когда был получен приказ на выступление и хотя бы ориентировочно обозначено время отбытия. На сборы личному составу выделяется около шести, максимум восьми часов.

Так было всегда. Даже в первой командировке. Нормальная, чисто человеческая традиция, поскольку ехали волкодавы не на курорт. Они отправлялись туда, где людей часто убивают и есть риск не вернуться живым.

Отцы-командиры считали, что за час волкодавы доберутся домой. Столько же времени им понадобится на обратную дорогу. Еще два часа бойцам отпускалось на то, чтобы попрощаться с семьей.

Последние недели перед командировкой волкодавы всегда проводили, говоря сухим армейским языком, на казарменном положении. Они безвыездно находились на базе, готовились, интенсивно тренировались. Тем не менее времени им никогда не хватало.

Если тому же спецназу ГРУ на подготовку к операции обычно отводится два месяца, то у волкодавов весь этот процесс в лучшем случае укладывался в две недели, а то и в одну. Правда, следовало признать, что они всегда находились в боевой готовности и в любой момент могли выполнить приказ, каким бы он ни был. Подготовка волкодавов постоянно поддерживалась на очень высоком уровне.

Потому командование и считало, что время подготовки волкодавов можно сокращать, исходя из необходимости. А таковая в данном случае, как, впрочем, и обычно, диктовалась действиями противника.

Правда, в этой ситуации были и неприятные моменты. Боевая готовность бойцов частной военной компании может быть сколь угодно высокой, не считая некоторых навыков. Например, работы с роботом «Нерехта» против снайперов противника, как сейчас. Или с паралетом. Мотопарапланом в одной из предыдущих командировок бойцы группы пользовались. Но параплан и паралет – это разные летательные аппараты. Каждый из них имеет свое предназначение и условия применения.