Крушение

В конце концов я набралась смелости и сама позвонила ему. Думала, что он станет извиняться, но нет, вел себя, словно ничего особенного не случилось. Спросил, какие у меня планы на уик-энд. Сказала ему, что меня пригласили пообедать с приятелями и что он может присоединиться, если захочет. Голос его наполнился разочарованием, Джеймс сказал, что надеялся провести со мной время наедине. Тут уже я рассмеялась. Не считая тех вечеров и ночей, что я работаю в баре, мы вообще все время проводим наедине. Только вдвоем. Я так ему и сказала, а еще добавила, что очень хочу, чтобы он познакомился с моими приятелями. Этот разговор у нас произошел месяца через два после нашей первой встречи, а Джеймс еще не был знаком ни с одним из моих друзей.

– Хелена и Руперт? – повторил он за мной имена, как только я ему сказала, к кому в гости мы собираемся. – Тот самый Руперт, с которым ты спала в универе?

Мне ужасно не понравилось то, как Джеймс произнес слово «спала» – словно это было что-то грязное, чего стоило стыдиться.

– Нет, это Руперт, который мой лучший друг, с которым у меня очень давно случился секс. Но это не имеет значения.

– Для меня имеет.

– А не должно. Тогда это ничего не значило, и, разумеется, сейчас ничего не значит. Даже Хелена не напрягается из-за этого, почему тебе или мне тогда напрягаться?

– Хелена тебя не любит.

– Да ради бога, не начинай…

– Ну да, и чтобы ты осталась рядом с парнем, который уже однажды тебя трахал и, вероятно, не откажется трахнуть снова? Нет уж.

– Джеймс!

– Что Джеймс?

– Не говори так, это ужасно.

– А чего такого ужасного? Он мужик, разве нет?

– Да, но он безумно влюблен в Хелену, это во-первых, а во-вторых, мы друг другу не подходим.

– Ну так он, возможно, говорит Хелене, да.

– Я сейчас точно положу трубку, если ты не прекратишь.

– Не надо, Сьюзи, прости, я не хотел. Разговор пошел не в то русло. Я все еще переживаю из-за того, что случилось во вторник. Прости меня, родная, прости. Буду себя очень прилежно вести у твоих друзей, обещаю.

– Даешь слово?

– Еще бы!

Джеймс был пьян, когда мы встретились на станции Вильсден. Так пьян, что мог едва стоять, а уж о том, чтобы разговаривать, и речи не шло. Мне одного взгляда на него хватило, чтобы велеть ему идти домой. Отказался. Зашипел в ухо, обнимая за шею, мол, раз мне так важно было, чтобы он познакомился с моими друзьями, то он, черт возьми, познакомится.

– Вот развлекуха-то будет! – сказал он. – Я могу реально неплохо шутить. Вот, например, что коричневое и воняет?