Крушение дома Халемов

Сид резко вскидывает голову.

- Ты. Ты. Ты и здесь сумел урвать лакомый кусок! А обо мне даже не подумал.

Лорд-канцлер уже не старается, чтобы голос звучал спокойно. Он просто что голос звучит спокойно, в силу многолетней придворной выучки и блестящей наследственности Дар-Эсилей.

- Я думаю только о том, о чем необходимо. Сегодня ты в этот список не входишь. Ты мой единственный сын и следующий лорд-канцлер Аккалабата. Кто будет твоей деле, определит королева. Пойдем.

Несколько секунд отец и сын буравят друг друга взглядами. Потом Сид поворачивается, громыхнув мечами по балюстраде.

- Пойдем.

Нл^ёг^л.^ ёе^ С^ Р

- Сола.

- Кто разрешил тебе войти?

- Я просто хотел сказать.

- Убирайся!

- Сола, я.

Не переставая уклоняться от летящих в него предметов (Сола швыряет все, до чего может дотянуться), Сид успевает с удивлением отметить, что внутренним временем Дар-Халемов здесь и не пахнет. Не составляет никакого труда увернуться от бронзового пресс-папье, которое, если бы его кидал любой Халем с включенным внутренним временем, непременно попало бы Сиду в висок. Наконец, Сиду удается выбраться за дверь, откуда он кричит, пытаясь переорать проклятия, низвергаемые на его голову неиствующей Солой:

- Да успокойся же ты! Уже ничего не поделаешь! Ты живешь у нас в доме, и я просто хотел с тобой подружиться!

- Подружиться? — несется в ответ — Подонок! И сын подонка! Я тебя ненавижу, слышишь? Тебя и твоего отца! Я всю жизнь буду вас ненавидеть! Я у них в доме живу! Я — живу?!! Подыхаю я, а не живу в твоем поганом доме!

Сид слышит, как об дверь разбивается что-то стеклянное. Наверное, декоративная тарелка, стоявшая на камине. На плечо опускается ладонь отца. Сид вздрагивает.

- Я не слышал, как ты подошёл.

- Неудивительно, она так вопит.

- Она всегда такая будет?

- Возможно. Лучше держись пока от нее подальше.

- Жаль, — тихо говорит Сид, упираясь лбом в дверь, которую продолжают сотрясать удары от падающих предметов.

- Что «жаль»?

- Ну, мамы же больше нет с нами. — Сид никогда не говорит о матери «умерла», и отец это знает. Но сейчас он сосредоточен на другом. Внезапно лорд-канцлер понимает мысль Сида и весь обмирает.

- Сид, милый, — осторожно спрашивает лорд Дар-Эсиль, — Ты, правда, думал, что она может заменить тебе маму? Я полагал, что ты уже взрослый и не нуждаешься.

- Что значит «заменить маму»? Маму никто не заменит. Просто. я думал. — наконец Сид решается. — Я думал, что если уж она будет жить тут, с нами, она будет за всем следить. ну, сад там, скатерти, как раньше мама. мы обедать могли бы все вместе, хоть иногда, по праздникам. Помнишь, ты посередине, а мы — по сторонам от тебя, со свечами, с тарелками. мамиными любимыми. И на охоту можно было бы вместе. ты же купишь ей все эти женские штучки? Седло специальное — для деле, лошадь с пумпонами в гриве, как у леди Дар-Акила.

Лорд Дар-Эсиль негромко и строго откашливается.

- Мне ничего не надо, на самом деле, — быстро прибавляет Сид. — Я просто, как это сказать? Рассчитывал. Совсем немножко.

- Это непредусмотрительно. Рассчитывать на такие вещи, — лорд-канцлер специально говорит грубее, чем следовало бы. Он чувствует себя виноватым. Виноватым именно в том, что ему тоже виделась гнедая с пумпонами в гриве лошадь, а на ней женская фигурка в платье для верховой езды — только не светло-, а темноволосая, с золотистыми капельками света на дне зрачков. Он посмел мечтать, забыв о семейной предусмотрительности Дар-Эсилей, и теперь за это расплачивается Сид. Сам лорд-канцлер знает, что переживет, что сможет выгнать из своего воображения высокую молодую женщину с мелодичным голосом и изящными движениями, заставить замолчать в ушах звенящий колокольчик ее смеха. Он будет верным и почтительным мужем леди Солы — наперсницы королевы Аккалабата, каким бы исчадием ни оказалась эта высокородная (Чахи ее забери!) деле. А Сиду будет трудно: потеряв Хетти, он пытался найти хоть какую-то опору в мире, где именно дарам Эсиля отказано в возможности проявления чувств, и оказался ненужным, нежеланным, более того, ненавидимым. И все, что может пока сделать его отец, всесильный лорд-канцлер Аккалабата, это увести сына от проклятой двери, ласково обняв за плечи и уговаривая:

- Потерпи. Давай подождем немножечко. Может быть, все образуется.

Сид не понимает этого перехода от резкой отповеди к нежности и сочувствию, но принимает утешение, утыкается носом в отцовский орад, позволяет проводить себя до постели и уложить спать. А лорд Дар-Эсиль еще долго стоит у окна, прислушиваясь к начинающемуся дождю, и смотрит в зеленую мглу, как будто пытается разглядеть будущее.

Глава 5. Он кричал над моим сыном…

Плотно запахнув орад, Китти сидит на карнизе стрельчатого окна самой высокой башни Дар- Аккала и пытается не разреветься. Не то чтобы он на что-то рассчитывал. Сзади грохочут две пары сапог.