Крушение «Мэри Дир», Мэддонс-Рок

– Вы когда–нибудь видели, чтобы взрывчатые вещества паковали в ящики и помечали как авиационные моторы?

– Нет, но я слышал, что иногда взрывчатые вещества выдавали за что–то другое, чтобы избежать, как бы вы сказали, санкций.

– Но у вас не было никаких доказательств, что в ящиках находится совсем не то, что написано в декларации?

– Нет.

– Вы старались пресечь эти слухи?

– Ну, если честно, то нет. – Хиггинс впервые показался неуверенным.

– Почему?

Шея Хиггинса напряглась и побагровела.

– А зачем, если уж на то пошло? Меня это не касалось.

Боуэн–Лодж, подняв бровь, взглянул на сэра Лайонела. Следующий вопрос касался тех четырех дней, когда судно стояло на банке в Рангуне.

Да, признался Хиггинс, он сошел на берег вместе с остальными. А почему бы и нет? Не каждый день владельцы отпускают команду на берег на двадцать четыре часа, возмещая все затраты. Причина? Мистер Деллимар был хорошим парнем и знал, как обращаться с матросами!

– Когда вы вернулись на судно, – сэр Лайонел снова задавал вопросы прямо свидетелю, – говорили ли вы с кем–нибудь из экипажа «Торре Аннунциаты»?

– Да, я говорил с первым помощником, парнем по имени Слейд. Он пришел к нам на судно, чтобы выпить со мной и с шефом.

– Вы спросили его, чем они занимались на судне?

– Нет. Но Слейд сам рассказал, что из–за канцелярской путаницы им пришлось освобождать место в трюмах, чтобы загрузить какие–то стальные чушки.

– Вы говорили об этом с Адамсом?

– Нет.

– Но вы виделись с ним, когда вернулись на «Мэри Дир»?

– Да.

– Не намекал ли он, что команда с «Торре Аннунциаты» сгружала груз с борта «Мэри Дир»?

– Нет. – И быстро добавил: – Если бы случилось нечто подобное, он бы знал, потому что, когда я встретил его, он был на ногах и чувствовал себя прилично, пролежав два дня в постели.

– Если Адаме был болен, то вы, как я понимаю, отвечали за погрузку хлопка?

Хиггинс кивнул, и сэр Лайонел задал ему вопрос:

– Вы не заметили никаких изменений в положении груза?

– Нет, не могу сказать.

– Вы совершенно уверены в этом?

– Конечно, уверен.

Сэр Лайонел выставил вперед свою маленькую головку и неожиданно жестко и сурово спросил:

– Как вы можете быть уверены? Вы же сказали, что нанялись на судно после погрузки?

Но Хиггинса не так–то просто было сбить с толку. Он провел языком по сухим губам, и только это выдало его замешательство.

– Может быть, я и не был там во время погрузки, но я был, когда мы разгружали японский хлопок и вискозу. Я специально приметил, как укладывались ящики, потому что знал: мне придется грузить кипы хлопка–сырца, как только они будут готовы. Сэр Лайонел кивнул:

– Еще один вопрос. Вы сказали, что оказались на борту «Мэри Дир» за день до отплытия. Как это получилось?

– Ну, до этого меня не брали.

– Вас нанимал капитан Таггарт?

– Нет, мистер Деллимар. Капитан Таггарт лишь подписал бумаги. Меня нанимал мистер Деллимар.

– Почему?

– Что вы имеете в виду? – нахмурился Хиггинс.

– Я спросил, почему он вас нанял? Вы были единственным, кто претендовал на эту должность?

– Да нет, не совсем… Я хочу сказать… – Хиггинс взглянул в зал и снова облизал губы. – Все получилось не так. . — ~ .

– Вы хотите сказать, что должность вам предложили не так, как обычно? Вас нанимал лично мистер Деллимар?

– Ну да.

– Будьте любезны, объясните суду, как именно это произошло?

Хиггинс замялся:

– Ну, так получилось, что мы встретились, ему был нужен второй помощник, а мне работа, вот и все.

– Где вы встретились?

– В каком–то баре на берегу. Названия не припомню.

– Вы заранее договорились о встрече? Хиггинс покраснел, и жилы на его шее надулись.

– Да, договорились! – Он произнес эти слова сердито, словно бросая вызов сэру Лайонелу.

Но сэр Лайонел лишь проговорил:

– Благодарю вас. Это я и хотел узнать.

Он сел, установив для себя два факта: если компания Деллимара планировала крушение, то перемещение груза в Рангуне представляло хорошую возможность для этого; Хиггинса же выбрали орудием для совершения этой операции. Правда, ничего определенного против Хиггинса у него не было, и это, как он потом признавался Хэлу, не на шутку тревожило его. Ему требовались веские доказательства, чтобы защитить своих клиентов, отказывающихся платить страховку. Окончательную решимость ему придали показания других оставшихся в живых, и особенно показания рулевого Юлза, который был на капитанском мостике вместе с Хиггинсом, когда начался пожар.

Юлз был робок, застенчив и давал показания заикаясь, но тем не менее с непоколебимой настойчивостью утверждал, будто Патч отдал приказ быть готовыми покинуть судно. Адвокат Патча оказался на высоте и так напугал свидетеля, что Юлз все время бросал жалобные взгляды на Хиггинса, словно ища поддержки. Однако тот даже не пошевелился.

Юлза допрашивали последним перед перерывом на ленч. Хэл мог бы и не говорить мне, что Патчу придется несладко, когда за него снова примутся различные адвокаты. Но ведь суд еще не добрался до истины. Да и где она, эта истина?

Хэл задал мне этот вопрос за ленчем, и я смог только ответить:

– Бог ее знает!