Крушение великой империи. Дочь посла Великобритании о революционной России

По всей вероятности, война притупила человеческие чувства, или же слишком кошмарна была правда, чтобы ей можно было поверить. Вообще же английское общество, получая все новые и новые данные о зверствах большевиков, качало головами от недоверия и ужаса и потом старалось поскорее позабыть обо всех этих тяжелых вещах. Конечно, зверское убийство двоюродного брата английского короля, его жены, его малолетнего сына и четырех дочерей, из которых одна предназначалась в жены будущему английскому королю, – все это вызвало в Англии в известных кругах взрыв негодования. Но оно было не слишком продолжительным. Та таинственность, которой было окружено екатеринбургское преступление, открывала бессознательным пособникам большевиков возможность об этом преступлении быстро позабыть…

Некоторое время спустя в Петрограде произошло убийство Урицкого, и ЧК обнаружила контрреволюционный заговор. Все это послужило поводом к разгрому большевиками британского посольства в Петрограде. Когда в него попробовал ворваться отряд красноармейцев, он был встречен в вестибюле капитаном Кроми с револьвером в руках. Кроми был убит на месте. Консул Вудхоуз и все члены британской миссии были брошены в тюрьму. В Москве на генеральное консульство было совершено нападение, и господин Локкарт, изменивший теперь свое мнение относительно большевиков, был арестован и едва избежал расстрела.

Кроми заставили занять пост морского агента в Петрограде. Когда же был подписан Брест-Литовский мир, и весь состав английского посольства в Петрограде покинул Россию, Кроми остался в этом городе с целью предотвратить передачу в руки немцев русского военного флота. Большевики ненавидели Кроми, и он был обречен, так как они знали, что он должен был взорвать русские суда прежде, чем они попадут в руки немцев. Его также подозревали в организации контрреволюционных заговоров. На жизнь Кроми в Петрограде были совершены два покушения, и раз он даже был вынужден, выбравшись через окно, бежать из посольства через крышу. Его письма были полны большой душевной усталости. Он скучал по родине, мечтал о том, как вернется на корабль и заживет прежнею жизнью. «Мне надоела политика, основанная на вероломстве и обмане», – писал он мне как-то. А в своем последнем письме говорил: «Как я это все презираю! Если бы вы знали, как низко пал Петроград! Если бы вы только видели, что большевики из него сделали! Последняя неделя была еще хуже обычного. Как долго все это продлится?»

Его конец пришел 31 августа на ступеньках английского посольства. Он все же дорого продал свою жизнь, убив в свою очередь двух красноармейцев. Большевики сначала отказались выдать его тело для погребения.

И только после долгих хлопот датскому посланнику Скавениусу удалось получить труп Кроми. На погребении Кроми присутствовал весь дипломатический корпус, но до кладбища, ввиду угрожающего настроения в городе, гроб с останками героя могли проводить только два или три французских офицера.

Военное министерство в своем докладе о разгроме британского посольства, составленном на основании донесений голландского поверенного в делах, заключило свой опус следующими словами:

«Все изложенное указывает, насколько грозно современное положение в России. Если не будет положен конец большевизму, то всему цивилизованному миру грозит страшная опасность. Это не преувеличение, а сама истина. И тот факт, что германский и австрийский консулы присоединились к протесту нейтральных миссий, свидетельствует о том, что опасность большевизма сознают даже в германских и австрийских кругах. Целью совместных действий мировых держав является уничтожение большевизма в корне. Если этого не последует, он распространится по всей Европе и даже по всему миру, так как он организован и управляется евреями, у которых нет национальности, единственным стремлением и целью которых является разрушение существующего порядка. Единственным способом предотвращения этой опасности является коллективное выступление всех держав».

После убийства Урицкого красный террор достиг небывалой беспощадности и силы. Аресты и расстрелы сделались в России заурядным явлением. Вся Россия была ввергнута в беспросветную нужду, страх, голод и эпидемические болезни. Героическая борьба белых армий пробуждала надежды на освобождение, но за успехами последовало горькое разочарование.

Несколько раз отец мой просил британское правительство, чтобы генералу Юденичу, который наступал на Петроград, были посланы снаряжение и продовольствие. Мой отец считал, что овладение Петроградом белыми армиями, помимо своего материального значения, наносило страшный моральный удар престижу большевиков.