Круто ты попал!

Студенты с искренним недоумением наблюдали за тем, как первым отозвался на команду лейтенанта сам ректор и, легко сбежав по ступенькам, неспешно, размеренно дыша, побежал по тропинке вокруг замка. Вплотную за ним бежал крепыш, бывший, судя по всему, тем самым бертринским принцем Хасидом, который отказался от прав на корону и полностью посвятил себя финансовым делам академии. Даже до занятого своими стихами и мечтами Бенджи доходили эти слухи, но он им, естественно, не верил. Кто же, будучи в здравом рассудке, променяет трон на место наёмного работника в академии где-то на задворках королевства.

– А вы, капитан, не побежите? – спросил у подставившего лицо неяркому осеннему солнышку безопасника один из студентов.

– Я свои шесть кругов пробежал ещё до рассвета и делаю это ежедневно, – совершенно спокойно ответил капитан, – можешь утром выглянуть в окно, чтобы проверить, а можешь и присоединиться.

Спросивший парень смутился и молча побежал по тропинке, глядя исключительно себе под ноги.

– Шелдон, кого ждём? – капитан подмигнул Бенджамину. – Поверь мне, умение быстро и долго бегать — незаменимый навык в процессе обучения на том факультете, который ты выбрал.

– А что у тебя за факультет? – спросил у виконта, медленно побежавшего по тропинке вокруг замка, невысокий круглолицый парнишка, лицо которого было Бенджи смутно знакомо, как, впрочем, и многие другие.

– Некромантия, – стараясь не сбить дыхание, ответил Бенджи, – а у тебя?

– А у меня алхимия, – бегущий рядом юноша повернулся к Бенджи и, не останавливаясь, протянул ему руку, – Владислав Лестоф.

– Бенджамин Шелдон, – так же на бегу ответил виконт, пожимая протянутую ладонь. – Приятно познакомиться. А тебя сюда за что?

– За любовь к алхимии, – проворчал мгновенно помрачневший Владислав, – ну, подумаешь, побегала мачеха с синими волосами — что тут такого-то? Не лысая же, правда? А болонка её мне вообще никогда не нравилась… Тявкает, воет — шум один. А ты?

– И я за любовь, только к некромантии, – чувствуя, как начинает колоть в правом боку, ответил Бенджи, – отцу не нравилось, что я в чёрном хожу и на кладбище часто ночую, стихи там читаю…

– Никакого понимания! – вздохнул Владислав и проворчал. – Ты знаешь, как-то я набегался уже.... А это что — ещё только первый круг? А сколько надо?!

– Три, – к покалыванию в боку добавились неприятные ощущения в области пятки, становящиеся с каждой секундой всё сильнее, и Бенджи вспомнил, что второпях натянул сапоги на босу ногу, – кажется, я точно столько не одолею и наверняка умру раньше, чем пробегу даже два, не то что три.

Тут они преодолели очередной поворот и увидели невысокий помост, на котором стоял капитан Харви и отмечал время в очередной таблице. Мимо Бенджи и Владислава легко пробежали перебрасывающиеся шутками и неприлично бодрые ректор и принц и ушли на второй круг.

– Бодрее, энергичнее! Бенджамин Шелдон, что ты плетёшься, как полусонная мышь?

– Я ногу стёр, – проворчал Бенджи, останавливаясь и с трудом стаскивая сапог. На покрасневшей пятке, до которой страшно было дотронуться, красовалась чудесная, образцово-показательная мозоль.

– Правильно ли я понимаю, что ты надел сапоги прямо на босые ноги? – вкрадчиво поинтересовался капитан у вжавшего голову в плечи виконта. – Ну что же ты молчишь, драгоценный мой?

– Я торопился, – прошептал Бенджамин, которому было ужасно стыдно за собственную глупость, – но зато я успел вовремя. Огюст вон вообще в халате вышел…

Тут все трое: капитан, Владислав и Бенджи — фыркнули, вспомнив фееричное явление Огюста в халате.

– А он переодеваться пошёл? – поинтересовался пользующийся передышкой, чтобы отдышаться, Владислав.

– Зачем? – капитан старательно изобразил удивление. – Каждый бежит в том, в чём вышел на тренировку. Студент Стендридж, соответственно, бежит в халате.

– Как — в халате? – оторопел Бенджи и даже на время забыл о травмированной пятке.

– Как? Думаю, что с трудом, – капитан был серьёзен, но его глаза смеялись, – впрочем, это был исключительно его выбор, так ведь?

Бенджамин растерянно переглянулся с новым знакомым, плохо представляя, как можно бежать в халате: он же распахивается, наверное, всё время, а под ним хорошо если есть нижнее бельё. Тоже, конечно, такой себе вариант, но всяко лучше, чем отсутствие вообще чего-либо.

– Но это жестоко, – неожиданно сказал Владислав, исподлобья глядя на капитана, – над ним же все теперь смеяться будут, как ему учиться дальше?

– И ты, значит, ему сочувствуешь? – заинтересованно взглянул на парнишку капитан. – А почему? Он, как и вы все, был прекрасно осведомлён о том, что утро начнётся с тренировки. Скажи, что мешало ему подготовиться должным образом?

– Наверное, он никогда так не жил подобной жизнью, по нему же видно, – не желал уступать Владислав, – мне кажется, надо было постепенно как-то…