Крутое пике. Америка и новый экономический порядок после глобального кризиса

Хотя это распространение не было спланировано заранее, оно помогло США: если бы иностранные институты не скупали в таком большом количестве американские обязательства и токсичные бумаги, ситуация, скорее всего, выглядела бы гораздо хуже24. Но первым, что экспортировали Соединенные Штаты, была философия дерегулирования. Если бы это не было сделано, иностранцы не приобрели бы, возможно, столько токсичных ипотечных продуктов25.

В итоге Соединенные Штаты также экспортировали и рецессию. Это был, конечно, только один из нескольких каналов, перетекая по которым американский кризис стал глобальным: экономика США по–прежнему является крупнейшей в мире, и поэтому в любом случае спад такого масштаба вряд ли обошелся бы без глобальных последствий. Более того, мировые финансовые рынки стали тесно взаимосвязанными, о чем свидетельствует тот факт, что двумя из трех крупнейших бенефициаров, выигравших в результате спасения правительством США компании АIG, были иностранные банки.

Вначале многие в Европе говорили о расцеплении систем и считали, что они смогут поддерживать рост своей экономики даже в том случае, если в Америке случился спад. Они полагали, что от рецессии их спасет рост в Азии. Очевидно, что при таком видении желаемое выдавалось за действительное. Экономики азиатских государств по–прежнему слишком малы (общее потребление Азии составляет лишь 40% от потребления в Соединенных Штатах)26, а их рост в значительной мере зависит от объема экспорта в Соединенные Штаты. Даже после масштабного стимулирования темпы экономического роста в Китае в 2009 году были примерно на 3—4% ниже, чем до кризиса. Мир слишком взаимосвязан; спад в Соединенных Штатах не мог не привести к замедлению общемирового роста. (Здесь стоит отметить наличие асимметрии: благодаря наличию огромного и к тому же не в полной мере используемого внутреннего азиатского рынка этот регион смог бы вернуться к состоянию устойчивого роста даже в условиях, когда Соединенные Штаты и Европа оставались бы слабыми; к этому варианту развития событий я вернусь в главе 8.)

Хотя финансовые институты Европы пострадали из-за покупки токсичных ипотечных кредитов и рискованных сделок, в которые они вступили с американскими банками, ряд европейских стран столкнулся и с проблемами собственного изготовления. Так, Испания также позволила надуться огромному пузырю на рынке жилья и в настоящее время страдает от практически полного краха своего рынка недвижимости. Однако, в отличие от Соединенных Штатов, действовавшие в Испании жесткие правила регулирования банковской деятельности помогли ее банкам выстоять в гораздо более тяжелых условиях и добиться более приемлемых результатов, хотя, и это неудивительно, экономика этой страны в целом пострадала сильнее.

Великобритания также не устояла перед соблазном создания пузыря на рынке недвижимости. Но, что еще хуже, под влиянием Лондона, основного финансового центра, она попала в ловушку «гонки уступок», то есть последовательной отмены ограничений и снижения стандартов государственного регулирования, при участии в которой власти пытаются делать все возможное, чтобы привлечь финансовый бизнес. «Легкое» регулирование оказалось ничем не лучше, чем тот подход, который практиковался в Соединенных Штатах. Поскольку англичане позволили финансовому сектору играть более активную роль в своей экономике, расходы по ее спасению после краха оказались (в пропорции к масштабу) еще более значительными. Как и в Соединенных Штатах, здесь сформировалась культура высоких зарплат и бонусов. Но и Великобритании по крайней мере понимали, что если вы даете деньги налогоплательщиков банкам, то вы должны сделать все возможное, чтобы убедиться в том, что эти организации используют их по назначению — для выдачи новых займов, а не для выплаты бонусов и дивидендов. К тому же в этой стране хотя бы в какой-то мере понимают необходимость ответственности: руководители спасаемых банков были заменены, и британское правительство потребовало, чтобы после выхода из кризиса налогоплательщики получили справедливую компенсацию в обмен на предоставленную банкам помощь, то есть здесь не шла речь о бесплатной раздаче денежных средств, к которой при аналогичных обстоятельствах прибегли администрации Обамы и Буша27.

Очень наглядным примером того, что может пойти не так, когда в небольшой и открытой экономике начинают распевать мантру дерегулирования и активно ее применять, является Исландия. Хорошо образованные граждане этой страны усердно трудились и находились на переднем краю развития современных технологий. Они преодолели трудности, связанные с удаленным расположением своего государства, суровыми климатическими условиями и истощением рыбных запасов, одним из традиционных источников их дохода, и смогли добиться того, что доход на душу населения в их стране составлял 40 тыс. долл. Однако в настоящее время будущему этой страны серьезно угрожают последствия безрассудного поведения их банков.