Крутой герой

Еды оказалось вполне достаточно, что по объему, что по количеству разновидностей. Официант скорее всего решил использовать прием, который — как специально вспомнил Андреа — в его краях называли «семь радостей», то есть всучить клиенту максимальное количество максимально дорогой еды. Правда, если эти семь радостей они пытались доставлять крутым, то потом у них с оплатой счета бывали проблемы.

На протяжении следующего получаса молчание за столом было уже не расслаблено-томным, а деловитым и целеустремленным. Давненько по-нормальному не евший Андреа — на целый раз давнее, чем Голди с Ану-инэн, сначала быстро запихивал в себя все подряд, потом начал приглядываться и выбирать, но работал челюстями по прежнему усердно. Официант по своему разумению притащил не четыре, а три прибора, видимо сочтя Ану-инэн вполне удовлетворенной однофазным током, и теперь, судя по звукам, девушки хлебали суп из одной тарелки, время от времени коротко переругиваясь из-за кусочков мяса, плавающих в нем. Андреа попытался отдать им часть своей порции, но Ану его предупредила, что с такими настроениями он снова под контроль попадет, это убедило, и в общем-то не огорчило — к тому времени, когда он понял что больше ничего съесть не сможет даже из-под палки, на тарелках осталось не так уж и много всего.

— Ну вот, поели, теперь можно и поспать! — прогнусила Голди, подражаю кому-то смутно знакомому.

— Прямо здесь спать будешь? — скептически заметила Ану, а У-у сообщил:

— Здесь спать нельзя, по крайней мере в этой зоне. А в другую переходить теперь поздно.

— Ну так давай гостиницу какую найдем, или еще что! Словом место спокойное. А то меня все эти хохмочки уже во как утомили! — не отступила от своего Голди. — Беготня эта, ящеры зубастые, а к приключениям тела еще и приключения духа вдобавок — это я про твои откровения, Анка. Думаешь, хлюпать перестала, так уже и наплевать на все?

— Да нет, нет, не кипятись. Слышь, голова, полтора уха! Чего ты там говорил насчет засекут, не засекут?

Из под стола раздался голос робота, который теперь говорил гораздо увереннее и четче, и лишь продолжающееся дребезжание рваного динамика портило его речь.

— Я говорил не про «засекут — да или нет», а «засекут раньше или позже?». Все кредиты, которые у нас тут ходят, имеют четкую маркировку, и на каждый ведется лог на пятьсот двенадцать позиций.

— Чего ведется? — не понял Андреа.

— Лог. История движения. В банке отмечаются все передвижения кредита, например: ты отобрал у меня, я получил от Дока, Доку заплатило управление полиции, полиция получила взятку от тебя… И так на полтысячи ходов назад. Конечно, кредитная масса довольно велика, и отслеживание конкретного номера — оно где-то лотерея, повезет — не повезет. Но от желания найти многое зависит тоже. Вот сейчас на вашей компашке сумма довольно крупная, и соответственно Док всеми силами повышает вероятность обнаружения, потому что процент затрат от общей потери все равно маленький.

— Ага. То есть ты намекаешь на то, что если мы деньги ему возвратим, то он и старания поуменьшит.

— Верно.

— А как это сделать?

— Для начала — расплатится здесь, и слинять по быстрому. Потом добраться до какого-нибудь банка, и провернуть дельце, начислив комиссионные за кнфеди… конефеди… Ик! Конефендицальнсть…

— Эй, эй, жестянка! — забеспокоилась Ану-инэн. — У тебя ж языка нет, заплетаться нечему!

— Ма-алоль чго у мня нет? Чо, тперь с классного питалова мине уж-же и не прота-ащиться? Ик! Мня щас лучше ва-аще не трогть.

И запнувшись на секунду, робот вдруг запел, все так же запинаясь и икая:

— А-адин Макрон… Друго-о-ой Волтрон… По кайфу дум… Пра-ахо-о-одит он!

Песня вдруг прервалась, и Ану облегченно произнесла:

— Фу. У-у, скажи, тут у вас потом паяльник можно будет добыть? А то я ему провода оторвала, потом обратно надо будет присобачить.

У-у успокоил:

— Наверно можно. Официант!

Гантелеобразный официант в мгновение ока материализовался перед столиком.

— Чего изволите-с?

— Счет пожалуйста. И прибавьте к нему сто грамм олова, канифоли по вкусу и паяльник, это завернете с собой.

* * *

Много часов спустя все четверо сидели на низкой длинной скамейке, установленной около большого зеленого куста в укромном уголке «Зимнего и прочих сезонов сада» — так называлось место, куда У-у привел своих спутников после «Хавани». Идти в гостиницу они не решились, и немного поколебавшись, У-у решил, что передохнуть можно и здесь. Расположившийся под высоким голубым куполом «Зимний и прочих сезонов сад» относился, как и ресторан, к многоплановым заведениям, но попроще — зоны для разных типов сюжетов здесь разделяли не иллюзорные границы, а просто веревочки, и вбитые в газоны колышки-указатели с табличками типа «Не заходить — дневные вампиры!» или «Экологическое бедствие — сюда».