Крутой опер

Кострецов сидел за рулем «жигулей», Ситников должен был проверяться на слежку. Но ни капитан, ни Петя серьезно этим сегодня не озаботились. Их взгляды и мысли, как магнитом, притягивал летящий впереди «мерседес». Шутка ли сказать — предстоял финиш изнурительного марафона.

Так они все неслись между горячей зеленью полей и перелесков к даче под высокими елями. Оса, старавшийся выкинуть из головы все московские неприятности, Кость и Ситников, оживленно болтающие на посторонние темы, чтобы снять нервозность перед делом, и Яша Тундра, главный пастух, уверенный, что отомстить за посиневшее Зинкино тело в дачном сарае ему обязательно пособит или Бог, или черт.

Когда «мерседес» Осиповского свернул с шоссе на проулок к даче, «жигули» оперов немного проехали следом и остановились.

— Пошло дело, — сказал Кострецов, вылезая из машины. — Я, Петро, — вперед, ты — прикрывай.

Капитан двинулся к участку Осиповского.

Когда подошел к его границе, «мерседес» стоял около дачи. Сергей пригнулся и стал пробираться к дому по уже знакомой территории.

Из кустов жасмина около дачи капитан увидел Осиповского на веранде. Кострецов оглянулся — Петя в десятке метров позади прижался к стволу дерева, цепко посматривая вокруг.

Кость передернул затвор пистолета, пролетел к крыльцу, вбежал на веранду. Майор стоял к нему вполоборота, выкладывая на стол привезенные пакеты с продуктами.

Кострецов поймал его лицо на мушку и негромко сказал:

— Привет, Оса! Отжужжался ты!

Осиповский, будто ужаленный, обернулся, бешено взглянул на оперативника.

— Кострецов? Что это значит?! Какая оса?!

Сергей повел стволом пистолета в сторону шезлонга, стоящего напротив открытой двери в комнаты.

— Садись. Ты арестован. Забыл, Оса, с перепугу свою кликуху бандитскую?

Майор побледнел, прошел к шезлонгу и тяжело опустился в него.

Кострецов сел на стул около стола и проговорил:

— Зря ты думал, что, убив такого парня, как Леша Бунчук, уйдешь от расплаты. Ты родную милицию недооцениваешь..

Майор, сощурившись, отчеканил:

— Что, кроме этого бреда, ты мне предъявляешь, Кострецов?

Капитан вытянул из кармана ленту банковской упаковки и бросил ее на стол.

— Привет от твоей подружки.

У Осиповского исказилось лицо, он схватился за голову, взлохматил безукоризненный пробор.

— Вика! Вот этого я не мог просчитать!

— Жизнь просчитать невозможно, — усмехнулся Сергей. — Сам покажешь, где деньги из банка Ахлопова спрятал?

Майор опустил руки на колени, немного успокоился.

— В саду, я покажу. Но большего ты мне не пришьешь.

— Как это? — весело возразил Кострецов. — А бандиты твои, дохлая ты Оса? Расскажут, где ваша кодла охотилась, что брала, кого убивала, и Бунчука докажем. Своим расколются за милую душу, они ж менты, — брал его «на понт» Кострецов. По лицу майора он понял, что угадал милицейский состав банды. — И в раскрытии банды твоя Викуля помогла: отсняла на фото в «Фазенде» вашу последнюю бандитскую встречу и дележку денег. Хорошо ты подружку натренировал. Так что в «Фазенде» действительно отличная кухня. Говорю как повар и заядлый оперский рыбачок.

Майор склонил голову и угрюмо сказал:

— Не милицию я недооценил, а лично тебя. А Вику, выходит, переоценил.

Кострецов быстро подошел к нему и обшарил свободной рукой. Оружия не было.

Сергей снова сел у стола, положил на него свой пистолет и закурил. Произнес:

— Ты сам говно и люди, соответственно, вокруг тебя говенные. Обычная история. Но ты кажешься себе суперменом, едва ли не милицейским интеллектуалом. Навообра-жал, прыщ.

— Это ты вонючий стручок, — разозлился майор. — Бунчук хоть личностью был, без твоих фокусов, в открытую шел, но и он под землей гниет. Что зенки выкатил, опер? Его убийство будешь до соплей доказывать, все исполнители мертвы.

— Сумел ты, Оса, Бунчука опередить именно потому, что он в открытую шел… — Кострецов вздохнул. — А мне убийство Леши уже доказывать не нужно. В том, что ты это сделал, я сейчас окончательно убедился. Лично мне того достаточно. Наглухо засадить тебя можно по другим твоим бандитским делам вместе с ахлоповским ограблением. Будем, конечно, стараться, чтобы, несмотря на мораторий на смертную казнь, такую нечисть в порядке исключения шлепнули.

Он поглядел на улицу через стеклянную стену веранды. Увидев, что Ситников у крыльца караулит, обозревая участок, сказал:

— Хватит на первый случай серьезного разговора. В следовательских кабинетах еще наговоришься.

Кострецов перевел взгляд на большое зеркало, которое висело на стене сбоку от Осиповского. Оно отражало коридорчик, ведущий в комнаты. Со своего места капитан его не видел, но в зеркало вдруг засек фигуру притаившегося в коридоре человека. Всмотрелся — Яша Тундра!

Боец Тундра, проследив передвижения двух оперов и заметив, что Кострецов занялся на веранде Осой, проник в дом с его задней стороны. Он проскользнул через комнаты в этот коридорчик, откуда собирался уложить майора из пистолета. Оса был в двух метрах от Яши, он не мог промахнуться.

Яша поднимал пистолет, целясь сбоку в Осиповского, который, ничего не подозревая, смотрел пустыми глазами перед собой.