Крутой сюжет 1995, № 4

— Вот видишь, для себя он старался, а не ради тебя. Понимаешь, Ленка, — Зуб закурил и принялся расхаживать по комнате, рассуждая вслух, — по-моему твой, вернее, наш теперь Бэбик, относится к той категории людей, которые думают в первую очередь о собственном благополучии. Он не тебя — себя очень любит, хотя сам, может, этого не сознает. И любовь ему, в общем-то, до фени, было бы самому хорошо и покойно. Вбил в голову, что с тобой найдет счастье, пусть попробует без тебя его поискать. Ну и без денег, естественно. Обидно — одним все бесплатно достается, другие свободой и жизнью должны рисковать. Так что не переживай, не помрет твой Эдик с горя, если на бобах и холостым останется. Может поумнеет.

— Ты почти как Раскольников рассуждаешь, — призадумалась Лена, — за счет никчемного человека счастье найти? А совесть?

— Совесть — штука хитрая. Как душа наркомана, зависит от реального, а не иллюзорного воздействия извне. Кайф есть, и никаких проблем, все в елочку. А нету — тут-то ломка изнутри и снаружи. Физическая и душевная. Так и с совестью. Когда жизнь налажена и благополучна, о том, как этого достиг, человек не задумывается. Не подразделяет причины своего благополучия на честно-нечестно, радуется следствию. Вот если сплошные неувязки и облом, тогда муки совести и проявляются. Такая вот, подруга, философская оценка ситуации.

Спорить Лена не стала. Изменить все равно бы ничего не сумела. Сашка, похоже, давно все решил за обоих. За себя и за нее.

— Саш, вы его не бейте, пожалуйста, — просьба вызвала у Зуба широкую улыбку. — Господи, девушка. Да его пальцем никто не тронет. Слово джентльмена. О, — посмотрел он на часы, — зато Сэт меня, кажется, на вертел посадит. На два часа опаздываю, заторопился джентльмен удачи, — пожелай мне попутного ветра, милая…

Прокручивая в голове всю эту «сцену у дивана», Сашка зазевался и едва не врезался в метнувшуюся из ряда в ряд милицейскую «Волгу». Стоявший на перекрестке у цирка гаишник отвернулся — не щемить же своих, — «Волга» ушла вправо, под знак. Сашка ухмыльнулся и сунулся следом, уловив в зеркало заднего вида, что Сэт делает тот же маневр. Так и шли они до «Немиги», пристроившись в хвост ментовозке, как бы ставшей машиной сопровождения.

На Республиканской с почетным эскортом пришлось расстаться. «Волга» сгинула в полумраке улицы Мясникова, а приятели повернули направо, к заждавшемуся Бэбику. Сашка позвонил тому из автомата и назначил встречу в полночь на Юбилейной площади.

* * *

Сэт притормозил у входа на станцию метро «Фрунзенская», а Зуб, припарковавшись на стоянке, вылез из «шестерки» и, напустив на себя подобающий подпольщику «коминтерновцу» вид, направился к Бэбику.

— Эдуард, — глядевший в противоположную сторону Бэбик вздрогнул и резко отпрянул в темноту, — что вы шарахаетесь? Не надо нервничать, все отлично, — Сашка подхватил клиента под руку и подтащил к машине.

— Садитесь, нечего на виду торчать.

Бэбик неуклюже забрался на переднее сиденье и пригнулся, прикрывая лицо от света фар пронесшейся через площадь «девятки».

— Не волнуйтесь, — Сашка подмигнул и хлопнул клиента по плечу, — вокруг наши люди, бояться нечего. А задержались немного, потому что проверяли окрестности. Все тихо.

На площади действительно было тихо и покойно, зарядивший к ночи небольшой дождь разогнал поздних прохожих, автостоянка тоже пустовала. Сашка для понта поводил по сторонам носом и пригласил Бэбика выйти из машины.

— Главное, не волнуйтесь, — повторил он и откинул крышку багажника. — Излучения контейнер почти не дает. Доза вполне допустимая, в Гомеле фон похлеще будет.

Вид свинцового контейнера привел Бэбика в ужас. Разговоры разговорами, а когда планы начинают претворяться в жизнь… Простота начала суперсекретной операции оглушила. Он уже успел настроиться на нечто невероятное — контрабанда урана, разведка и контрразведка, смертельная опасность и головокружительный риск, а в эпицентре он, Бэбик, поставивший на карту буквально все. А тут обычный металлический ящик в багажнике «жигулей» и ни погонь, ни стрельбы, ни суровой музыки, сопровождавшей подобные сцены в кино.

Зуб словно почувствовал растерянность клиента и зловеще прошептал:

— В этом контейнере, Эдуард Борисович, теперь заключается ваше будущее. Отнеситесь ко всему достаточно серьезно — игры кончились.

Бэбик заморгал и тоскливо вздохнул: — Я п-понимаю… А теперь что делать?

— Теперь все по программе. — Зуб захлопнул багажник. — Садитесь в машину, проведем инструктаж.

Первым делом он сунул Бэбику «сертификат».

— Это не менее важно, нежели сам контейнер. Когда отправитесь в путь, спрячьте понадежнее, документ совершенно секретный. Сейчас поедем за деньгами, передадите мне двести пятьдесят тысяч… Надеюсь, валюта подготовлена? — Сашка пристально уставился Бэбику в глаза.

— На п-почтамте, в ящике абонентном, — тот наконец прочувствовал серьезность момента, да так, что ощутил непреодолимое желание облегчить вмиг застонавший желудок. И замер, боясь пошевелиться.