Крутые белые парни

Бад упал на спину позади «транс-ама», почти напротив левого угла дома.

Дьявольщина!

Все рухнуло. Что теперь делать? Ламар понял, что он здесь, и просчитывает ответные ходы, и слава богу, если он еще не перерезал Холли горло.

В следующий момент Бад увидел картину, которая поразила его до глубины души.

Это была девчонка – Рута Бет Талл. Она стояла на крыльце, как пьяная, подняв кверху руки. Она истекала кровью. А ведь он выстрелил только один раз! Тогда Бад понял, что верховный король комедий от души повеселился в эту ночь, поставив на подмостках этой убогой фермы настоящую комедию ошибок. Он распорядился так, что пуля, отклонившись при ударе о стеклянную дверь, изменила направление полета и вместо Ламара поразила Руту Бет.

– Не стреляйте, – сказала она. – Я тяжело ранена.

Она сделала шаг вперед.

Бад прицелился ей в голову. Расстояние было не больше десяти метров, он легко мог попасть ей в лицо.

– Не стреляйте, – умоляюще произнесла она, делая еще один неверный шаг вперед.

Спусковой крючок больно вдавился ему в палец.

«Сделай это, – сказал он себе. – Сделай и переходи к следующему».

– С поднятыми руками выходите из дома и ложитесь на землю лицом…

Окно осветилось резким светом от пяти быстро последовавших одна за другой вспышек выстрелов. Бад бессознательно отпрянул назад. Ему показалось, что вокруг него взорвалась Вселенная. Заряды дроби решетили капот машины, крушили ветровое стекло, от которого разлетались в разные стороны мелкие острые крошки, а сама поверхность триплексного стекла стала похожа на покрытую рябью гладь ртути. Левая сторона его лица внезапно онемела, потом в ней появилось сильное жжение.

Бад потрогал лицо, потом взглянул на руку. Кровь. Глубокая ли рана? Он чувствовал сильную головную боль и удушливый запах пороха. Но серьезных повреждений, кажется, не было.

В следующую секунду он услышал грохот разбитого стекла в окне противоположной стены дома. Ламар вырвался на свободу.