Кружева лжи

Работы встречались разные, но все талантливые: попадались и весьма любопытные рисунки. Например, песочные часы, где песком выступали мелкие цветы и листья. Он подумал, что его сестре понравился бы такой рисунок, только предлагать подобное Андрей не собирался.

Мастер терпеливо ждал, щёлкая мышкой ноутбука, Андрей перелистывал страницу за страницей. Нужного рисунка не было.

– Выбрал? – спросил Юра, когда они встретились взглядами.

– Да как бы… да… но…

– Ясно. Что-то из нового. Иди сюда. На компе глянь.

Андрей не нашёл нужного. Отодвинулся от экрана.

– Ну? – нетерпеливо произнёс мастер.

Гольцев молчал.

– Другой цвет, надпись, форма, что? – не дождавшись ответа, Юрий положил перед ним лист и ручку. –  Короче, рисуй.

Гольцев неуверенно взял ручку. Рисовал он ужасно ещё со времён школы. Но ему была важна реакция Юры на рисунок, поэтому Андрей сосредоточился на месте преступления и начал делать набросок. Получалось коряво – рука дрожала. Гольцев никак не мог сосредоточиться под взглядом мастера.

Наконец, неровное сердце, скорее с надкусанным краем, а не с отколотым и руна подарка большего размера, нежели в оригинале, оказались на листе. Гольцев протянул «эскиз» мастеру:

– Как-то так. Я увидел рисунок на зеркале, где произошло преступление. А затем на теле убитой.

Юра побледнел.

– Ангелинка… – прошептали его побелевшие губы. – Но как же… Я её видел дня два назад. Не может быть. Ты меня разводишь. Придурок, ты чё врёшь, а? Падла! Сука!

Юра внезапно вскочил, схватил Андрея за рубашку. Гольцев испугался, но быстро сориентировался и достал удостоверение. Ткнул прямо в глаза обезумевшему мастеру.

Юра прочёл, отпустил.

– Это… правда? – прошелестел, хватаясь за край стола.

– Да. Ангелина мертва.

– Мертва… – повторил Юра, опускаясь на стул. Но тут же вскочил, вынул мобильник, нашёл фотографию, показал Гольцеву. – Это другая Ангелина. Похожая. Вот моя! Вот!

– Мне очень жаль…

Юрий обмяк. Андрей выбежал из кабинета, врезался в Алку, потребовал воды.

– Мы не оказываем таких услуг, – ответила та со смешком.

– Вашему мастеру плохо! – закричал Гольцев.

– Юре? – она изменилась в лице и бросилась к кулеру, стоявшему в тёмном углу коридора. Гольцев бы его и не заметил. Наверняка, бутыль стояла исключительно для своих.

Андрей силой влил жидкость в Юрия, прогнал перепуганную Алку, попросил не заходить и не мешать. Продемонстрировал удостоверение. После этого Алка и вовсе затряслась. Пришлось Андрею сопроводить её к кулеру и сдать на руки единственному адекватному из всей компании, молчуну, сразу сумевшему успокоить женщину. Молчуна, не испугавшегося предъявленной корочки, звали Кирилл.

Андрей вернулся к мастеру. Юра по-прежнему сидел в той же позе. Выглядел неважно.

Гольцев тронул его за плечо:

– Юрий…

– Моя Ангелиночка. Неправда. Моя Ангелиночка. Мой Ангел, – повторял Юрий, глядя куда-то в пустоту.

– Юрий, мне необходимо задать вам ряд вопросов. Может, выйдем на свежий воздух? – он понимал, что поступает неправильно, не по инструкции. Рискованно. Но ничего не мог поделать со своей сутью добряка. Гольцев всех понимал и всем хотел помочь.

– Вам должно полегчать на морозе, – сказал он. – Когда я узнал о смерти своего пса, успокоился, только, зарывшись в снег. Мотька тоже любил зарываться в снег. Это было два года назад, а помню, как сейчас. Конечно, пёс не человек, но поверьте, утрата зависит не от существа, а от вашего к нему отношения. Давайте руку.

Мастер поднялся, и они осторожно вышли в коридор. Гольцев знал, что сам предоставляет Юрию шанс на побег, если, безусловно, тот замешан в смерти Васильевой. Но чувствовал, мужчина ни при чём. Он искренне страдал, узнав о смерти Ангелины. Для себя Гольцев решил: Юра не опасен.

И мать, и сестра сейчас бы качали головами, возмущённо взмахивали руками, ругая его за необдуманность действий, но Гольцев, даже зная это, продолжал вести мастера к входной двери. Оказавшись на улице, отпустил.

Юрий кулём плюхнулся в снег.

– Я любил Ангелиночку. Так любил… – говорил он, качаясь взад-вперёд. – Она была для меня всем. Я ведь ради неё хотел учиться пойти, отдать салон Кириллу. Я… я готов был измениться. Почему так произошло? Почему, как только мне стало казаться, шанс есть, моя девочка… – договорить не сумел. Сильно ударил кулаком по снегу. Сначала правой рукой, затем левой. Зарылся лицом в белый ворох. А затем поднял лицо к небу и закричал.

Крик, полный боли, распугал ворон на ближайшем дереве. Маленькая стайка вспорхнула с веток и затерялась в серых облаках.

– Я любил тебя со школы, маленькая моя. Как же я тебя любил. Я убью эту падлу, – Юрий поднялся с колен, сжал кулаки, грозно посмотрел на Андрея. – Скажите, кто это сделал, и я сам его закопаю. Собственными руками задушу тварь.

– Успокойтесь. Ваша агрессия понятна, но своими действиями вы не поможете Ангелине.

– Помогу! Ещё как помогу! Я за неё любого…

– Верю, – перебил Гольцев. – Но поймите, если вы действительно хотите помочь, ответьте на мои вопросы.