Кружево

Как только они принялись всерьез все просчитывать, то сразу же поняли, что на ремонт и реставрацию шато понадобится гораздо больше средств, нежели они смогут получить, если станут использовать шато как гостиницу. Максина прослышала, что некоторые английские родовые поместья были превращены в места для семейного отдыха. Переоборудованные таким образом, они сочетали в себе музей, парк, какие-нибудь развлечения. Мысль сделать нечто подобное и у них показалась ей заманчивой, однако Максина не рискнула упомянуть о ней Чарльзу, прежде чем не просчитала всего во всех подробностях: ей нетрудно было вообразить, в какую ярость придет Чарльз, услышав предложение превратить родовое имение, дом своих предков в парк развлечений.

После того как Джуди улетела назад в Америку, Максина тоже отправилась в двухнедельное путешествие в долину Луары, где рассчитывала познакомиться с уже открытыми для публики шато и историческими зданиями. Интерьеры во всех этих местах не представляли никакого интереса, кроме сугубо научного. Потом она поехала в Анг лию. Там она посетила Лонглит — принадлежащий маркизу Бэтскому редкостный образец архитектуры времен королевы Елизаветы; побывала в прекрасном Уобурнском аббатстве, весьма успешно функционирующем в новом его качестве; совершила утомительную поездку в Дербишир, чтобы увидеть Четсуорт — блистающее холодным великолепием имение герцога Девонширского. В Эперне она вернулась уже с четким планом в голове: в их собственном замке не будет обычных экскурсий по старинному зданию. Она постарается воссоздать здесь саму атмосферу прошлого; используй для этого методы сценических постановок.

Максина вместе с отцом и бухгалтером, который обслуживал имение де Шазаллей, заново обсчитали все, что она замыслила. У обоих мужчин ее план вызвал серьезнейшие сомнения; но Максина была преисполнена решимости. Она только хотела, чтобы каждая деталь ее замысла была бы предварительно тщательно взвешена с финансовой стороны. Итоговая цифра повергла Максину в отчаяние. Тогда-то она и позвонила Джуди:

— Нам понадобится примерно 177 тысяч долларов. По-моему, это совершенно невозможно.

— Все возможно, пока не доказано обратное. Поэтому держись уверенно и не показывай никому своих сомнений.

С тех пор когда она составляла первый в своей жизни финансовый план расширения ее магазина антиквариата, Максина успела научиться уже многому. И теперь с помощью отца и бухгалтера она разработала хорошее обоснование своего предложения, и они вчетвером — Чарльз неохотно согласился участвовать в этой части работы — отправились в Париж, чтобы обсудить это предложение с коммерческим банком. Им нужен был заем в 33 миллиона франков: если бы такой заем удалось получить, то для оплаты всех текущих расходов и получения небольшой прибыли им было бы достаточно годового оборота в 39 миллионов франков. Если повезет, то за пятнадцать лет они рассчитаются с долгами. А если не повезет, то они окажутся и безработными, и бездомными: все имение было теперь заложено и перезаложено, не говоря уж о том, что отец Максимы согласился выступить гарантом по отношению к банку под тот кредит, которого она добивалась.

Естественно, что Чарльзу все это не нравилось, и он сопротивлялся как мог: «Я сказал, что я согласен в принципе, при том условии, что мой капитал останется неприкосновенным!»

— Я и не трогаю твой капитал. Речь о том, чтобы все, что еще не заложено, использовать как заклад под кредит.

— Но, если дело не пойдет, мы же окажемся банкротами!

— А если оно пойдет, тебе не придется покидать дом своих предков. Твои сыновья смогут вырасти в нем так же, как вырос здесь ты сам.

Максина победила.

Начиная с того дня, когда банк дал им кредит — с которого пошел отсчет процентов, — уже нельзя, было терять ни минуты. Максина взяла секретаршу, аккуратную и толковую девушку с узким, всегда сжатым ртом, и теперь трудно было разобраться, Максина ли командовала мадемуазель Жанин или, наоборот, та распоряжалась Максиной.

Чарльзу становилось не по себе при одно мысли о том, в скольких местах может все сорваться. Максина же думала только о своей работе, которую предстояло выполнить. Утром она просыпалась с мыслью о недоделанном вчера, вся ее жизнь крутилась вокруг смет, перечней и перечней смет, но, несмотря на все это, она переживала состояние торжествующего вдохновения. Джуди уже прислала ей эскиз названия ее будущего заведения. Красивым традиционным шрифтом там было написано:

«ШАТО ДЕ ШАЗАЛЛЬ „ЭПЕРНЕ“. ФРАНЦИЯ».

На протяжении многих последующих месяцев Максина не могла уделять детям столько времени, сколько она хотела бы; но, как бы ни бывала она занята, послеобеденное время она проводила всегда с ними. Когда дети укладывались спать, Максина еще долго сидела и работала — причем каждый день, — на ней висела вся ответственность за перестройку шато, а, кроме того, надо было продолжать и прежнюю работу, которую она запустила из-за двух беременностей.