Кружево

В загородных английских домах, где поражалась манере английских женщин одеваться на отдыхе: платок для головы мог быть небрежно завязан под подбородком, как у принцессы Елизаветы; костюм вечно оказывался узок в плечах и чересчур натянут на груди; чулки морщинились под коленками; твидовая юбка была непременно мешкообразной и вся в собачьей шерсти; а сумочка из крокодиловой кожи в тон юбке — обязательно старой и обшарпанной. По какой-то непонятной причине чистая, аккуратная, хорошо выглаженная одежда всегда оказывалась в таких случаях признаком аутсайдера или даже иностранца.

Иногда Максина ходила на танцы, но это случалось нечасто, потому что к девяти утра она должна была быть уже на работе. Ей не очень нравилось, что во время таких танцев англичанин непременно ожидает от девушки, что она весь вечер будет танцевать и разговаривать только с ним, не обращая никакого внимания на всех остальных. Максине, которая в Швейцарии и во Франции привыкла к тому, что на танцах, длящихся до полуночи, все общаются свободно и меняют партнеров по собственному желанию, трудно было привыкнуть к необходимости провести весь вечер с одним и тем же человеком, зная к тому же, что потом он обязательно попытается затащить ее на заднее сиденье своей спортивной машины. Ее вообще не очень интересовали эти появляющиеся по уикендам молодые люди в котелках и двубортных костюмах или же в кепочках для игры в гольф и твидовых пиджаках: все они были совершенно одинаково одеты, одинаково разговаривали, одинаково вели себя; они даже думали и то одинаково.

Пэйган и Кейт нравилась светская жизнь Лондона, Максине же она быстро наскучила. Максина была уже une serieuse[35] и предпочитала то, что называлось работой, тому, что некоторые называли развлечениями. Про себя она уже твердо решила, .что когда вернется в Париж, то уговорит отца потратить отложенные ей в приданое деньги на то, чтобы арендовать один из небольших антикварных магазинчиков на улице Жакоб. Она сама покрасит его в мягкие оливково-зеленые тона и станет импортировать во Францию такую же мебель, как та, , что она покупала в Лондоне у Джека Реффолда: вещи, которые не выдержали бы перевозки через Атлантический океан в Америку. Она станет специализироваться на том, что французы называют le style anglais[36]

. Во Франции отлично делали всевозможные детали отделки: шнурки и бахрому в тон оконным занавесям и постельным покрывалам, обивочные и отделочные ткани, которые повторяли бы рисунок старых тканей или близко соответствовали бы ему. Поэтому, имея для начала несколько настоящих английских вещей, было бы очень легко отделать в таком же стиле целую квартиру.

К тому времени, когда Максина закончила свою двухлетнюю стажировку в Лондоне, она могла бы отделать комнату в английском стиле буквально, за ночь, однако никогда даже намеком не давала понять этого своим клиентам. Она уже знала, что клиенты ценят главным образом количество затраченного на них времени и редко когда способны оценить те талант и опыт, что вкладываются в работу.

Джеймс Партридж предложил Максине постоянную, хорошо оплачиваемую работу в своей мастерской, однако Максина предпочла вернуться в Париж и заняться, как она говорила про себя, собственной «карьерой».

— Разница между карьерой и работой в том, — сказала ей как-то Джуди, — что, выполняя работу, остаешься стоять на одном месте. Если хочешь сделать карьеру, то работа должна быть ступенькой, ведущей к достижению какой-то определенной цели. И, когда поступаешь на работу, ты должна ясно представлять себе, в какой момент ты с этой работы уйдешь.

— Чепуха! — ответила ей тогда Максина. — Тебе надо бы заняться писанием книг о самосовершенствовании. Как Дейл Карнеги.

Но совет оказался неплохим, и, памятуя о нем, Максина теперь отказалась от предложенной ей работы и вернулась в Париж. Здесь она и узнала, что Джуди, уйдя от Кристиана Диора, вместо того чтобы заняться собственной карьерой, целиком погрузилась в то, чтобы помочь Ги сделать карьеру модельера.

Отец Максины с радостью встретил возвращение дочери и был весьма горд ее познаниями в английском языке и еще больше теми способностями, которые в ней вдруг открылись. Он быстро обнаружил, что ему нравится обсуждать с ней планы на будущее, причем нравится по той простой причине, что она обращается с ним, как со своим наиболее ценным клиентом, и делает все для того, чтобы доставить ему удовольствие. На отца произвели благоприятное впечатление серьезность дочери и ее знания, но он был потрясен тем, насколько не разбиралась она в бухгалтерских делах.