Кружилиха

В пятнадцать лет вдруг стало ясно, что техника ерунда. И снегири ерунда, и горны, и спорт. Есть только одно дело, достойное того, чтобы о нем думать: любовь. Сладчайшие и горчайшие стихи написаны о любви. Откроешь книгу - в ней любовь, пойдешь в театр - говорят о любви, поют о любви, танцуют любовь. Ленский погиб от любви, Онегин страдал от любви, Демон убил Тамару смертельным ядом своего лобзанья, Отелло задушил Дездемону, Анна Каренина бросилась под поезд... И что такое любовь?! "Ветерок, шелестящий в розах, нет - золотое свечение крови..." Суламифь, Изольда, Джульетта, леди Гамильтон, Айседора Дункан... Тысячелетия назад как сегодня, и сегодня - как тысячелетия назад...

Любовь явилась раньше, чем предмет любви.

Когда никого не было дома, Нонна смотрелась в зеркало. Она могла смотреть часами: вот ее глаза; вот ее губы; вот она улыбнулась; вот закинула руки за голову и опустила ресницы...

Она была красива. Она это не столько видела, сколько чувствовала каждой клеточкой своего тела: я красивая! Любить меня - радость и счастье!.. Но все, все это пропадало зря: мальчики, которые таскали в дом проволоку и гвозди, а теперь смотрят издали с почтительным недоверием, это не объекты для той любви, о которой пишут в романах...

Было лето. На Пушкинской площади продавали цветы, спрыснутые водой. Площадь пахла горячим асфальтом, бензином и цветами. На Тверском бульваре шептались парочки. Любовь была в шепотах, в запахах, в каждом бутоне. И к первому человеку, который этого захотел, девчонка бросилась безудержно, закрыв глаза и не думая ни о чем.

Она опомнилась, как после тяжелого угара. Так же было тошно, и не собраться с мыслями, и не смотрела бы ни на что. Это - любовь? "Ветерок, шелестящий в розах..." О, низость!..

Неужели все кругом лжет: и книги, и музыка, и человеческие глаза, и человеческие голоса - все только маска, а под маской - животное, зоологическая особь?..

Не может быть! Ведь вот и она - униженная, дрожащая от омерзенья к себе - все-таки чувствует: она - человек! Человек, а не зоологическая особь! Дороговато заплачено за это сознание; другим оно обходится дешевле... Ну, что сделано, то сделано; впредь не повторится. Она мыслящее существо прежде всего, прежде всего! Она докажет это!..

- Девочка, - говорила мама, - когда это кончится? Когда ты войдешь в колею? Все крайности, аномалии; это становится утомительным...

А Нонна на все смотрела отсутствующими глазами... Это было летом, а осенью - совершенно другая картина: она зарылась в книги. Попросила папу заниматься с нею немецким языком. В театр не выгонишь: вдруг охладела и к Большому, и к Художественному, и к кумиру своему - Алисе Коонен. Даже на "Адриенну" отказалась пойти, когда однажды собрались всей семьей... Похудела, побледнела, - мама боялась за ее легкие...

Человек, с которым сошлась Нонна, был не первой юности. Позер, краснобай, он привык быть баловнем женщин. Многих он оставил, не заботясь о том, как это отразится на их судьбе. Он был озадачен и оскорблен тем, что его прогнала девчонка, - и когда прогнала: на самой заре их отношений! "Я вас видеть не хочу, - сказала эта сумасшедшая дура, когда он пришел к ним в дом, - сделайте, пожалуйста, так, чтобы я вас больше не видела, иначе я скажу папе". Папа был начальством этого человека, и человек не захотел поднимать историю. Он проглотил обиду и возмущение и сделал так, что Нонна его больше не видела.

...Не все, что пройдет, будет мило. Как горькая муть, лежит иное воспоминание на дне души. И холод от него, и отвращение.

С тех пор прошло четырнадцать лет. Она - конструктор большого станкостроительного завода. Она ничего не растеряла за это время - ни сил, ни молодости; как в сказке - сколько она ни отдавала, у нее не становилось меньше. Напротив: с каждым днем она богаче, у нее растет уверенность в себе. Война навсегда закрепила эту уверенность.

Война также приучила Нонну мыслить шире, в больших масштабах: приходилось думать о громадных территориях, громадных материальных ценностях, о судьбах народов. Ничто не измерялось грошами, счет шел на миллионы и миллиарды, чего бы это ни коснулось. В какой-то степени по направлению мыслей они все стали государственными людьми...

Великолепно, когда имеешь возможность бесстрашно смотреть в свой завтрашний день и в завтрашний день твоей страны. Отсюда другое великолепное ощущение - независимости: с кем хочу - я ласкова и приветлива; не понравился ты мне - приму пренебрежительное выражение, замкнусь от тебя - и думай обо мне что хочешь; подлаживаться к тебе не стану: на каждого не угодишь.