Крылатая пантера

— А мы против, — добавил Григорий. Более того. Солнце, забудь о сексе, пока мы будем разрабатывать ПРОГРАММУ.

Аврора сникла. Прошептала:

— Я в ваших глазах теперь шлюха. — Слёзы выступили у неё на глазах и она чуть не заплакала. Григорий успокоил её:

— Не расстраивайся, все женщины шлюхи. А если они не шлюхи, то они не женщины.

 Михаил согласно кивнул головой и добавил:

— Рождённая рождать не может быть не шлюхой в силу инстинктов. Как рождённые убивать не могут не быть насильниками в каком–то смысле. Мы мужчины, ты – женщина, и этим всё сказано.

— Вы шутите и смеётесь надо мной, — сквозь слёзы прошептала Аврора.

— А ты хотела, чтобы мы сразу поволокли тебя в постель? — спросил Григорий.

— Да, — неожиданно для себя призналась Аврора. И добавила:

— Но я всё равно не шлюха. Я программист.

— Да я вижу, что ты программист. Иначе у нас с тобой этой беседы не было бы. Мы ждали тебя. И ты пришла. Другие нам не нужны, — ответил Григорий. Спросил:

— Теорию одиночного электрона знаешь?

Аврора молча кивнула головой. Григорий продолжил:

— Нам придётся прикинуться СПАМом и пустить этот электрон в нужную точку, в нужное время. Всё остальное он сделает за нас. Работать будешь ты. Наши с Михаилом лица хранятся во всех базах данных всех спецслужб мира. Ты уловила уровень?

Аврора кивнула. Спросила:

— Сколько?

Григорий ответил:

— Мы планируем двадцать миллиардов на первом этапе. На втором эта цифра должна увеличиться на порядок. Но эти деньги придётся раскидать на, минимум, десять тысяч счетов.

— Сколько я буду иметь, если всё провалится, —  уточнила Аврора.

— Не больше жизни, — ответил Михаил. — Или она у тебя столь прекрасна? Подумай хорошо, стоит ли это дерьмо жалости. Ходить по улицам и смотреть на архитектурные памятники ворам всего мира. Жить прислугой и сдохнуть прислугой. А? Тебя это устраивает? Подумай.

— Я уже подумала. Мне двадцать один год, а впереди дорога на кладбище, заросшая членами. Я вас не подведу.

— Мы рады, — ответил Григорий. — Жизнь прекрасна, когда она в опасности. И лишь только тогда. Всё остальное – пустая болтовня. Нам плевать на утерянные полтора миллиарда. Мы возьмём всё.

Он пододвинулся вплотную к Авроре и уставился в её серые глаза. Проговорил:

— Малыш, но ты не должна подвести нас. Я тебя протестировал. Ты не хочешь жить. Так, как живёшь сейчас. Ведь верно?

Та кивнула.

— Тебе не нужен секс, пока ты рабыня, верно?

Та кивнула.

— И свобода для тебя дороже жизни в клетке, верно?

Та кивнула.

— Ты наш человек. К нам просто так не подходят. Ты подошла. Я не скажу, что ты божий посланник. Я атеист. Это просто детерминируемая в прошлом встреча людей, которые давно искали друг друга. Как и все остальные, ищущие неведомо чего. Но мы знали, кто нам нужен. Такие встречи суждены не всем. Тебе повезло. И нам повезло. В одинаковой мере. Ты любишь восход солнца, или закат?

— Восход, — прошептала Аврора.

— И мы тоже предпочитаем восход. Ты – наша путеводная звезда. Во тьме ночи бытия. Восход солнца мы встретим втроем. Или вообще не встретим. Ты согласна?

— Да, — прошептала Аврора. — Я согласна, я вам верю, и я не боюсь смерти.

— Я это вижу, — ответил Григорий.

— Я боюсь пустоты.

— Я это вижу, — сказал Григорий.

— Я боюсь одиночества.

— Я это вижу, — ответил Григорий.

— Я боюсь быть женщиной.

— А вот этого не бойся. Ты с нами и мы объявляем войну всему человечеству. Мы трое – против всех. Как тебе это?

— Я с вами.

— Кто, если не мы? Кто, если не мы, сделает то, что хочет душа каждого, рождённого свободным, хотя таких и немного. Людей нет. Есть пустоголовое болото и копающиеся там черви, пожирающие корм, кинутый им с седьмого неба. Мы собираемся взять штурмом это небо. Ты меня понимаешь?

Аврора кивнула. Григорий приблизился к ней ещё ближе. Тихо проговорил прямо ей в глаза:

— Любовь! Любовь вершит чудеса. Любовь к свободе. И отрицание себя. Ты меня понимаешь?

— Меня давно уже нет.

— Молодец, нас тоже давно уже нет. Так что стены нам не страшны. Мы свободно проходим сквозь них. И теперь ты с нами. Как тебе это? – он кивнул на операционную систему

— Тысяча терафлопсов. Это даже не стена.

— Я рад, что ты это понимаешь. Пускай свой электрон.

— Я только что его пустила.

— Да, я уже вижу. Ты работаешь чисто. Я почти не заметил.

— Мы выскочим из сети через пару тысяч терабайт. Всё, выскочили.

Григорий огляделся. Бара не было. Они стояли на бетонной дороге посреди бескрайней пустыни. На горизонте громоздились вершины небоскрёбов. Из-за них всходило солнце, кидая огненные лучи свободы на белую дорогу посреди пустыни.

— Ну что, Михаил. Как видишь, мы нашли мессию.

— Да, Григорий. Напрасно нас выпустили.

Аврора, улыбаясь, смотрела на обоих. Григорий подошел к ней и взял её за руку. Михаил взял за другую.

И они медленно, втроем двинулись к Солнцу.

Мы люди новой эры!

— Ну, милый, ну сильней! Где мужчина? Я не чувствую мужчины!

Мужчина издавал звуки, подобные хрюканью и терся о тело женщины, не говоря ни слова.

— Ну, ну, ну, ну, нуууу…