Крылатое счастье. Дилогия

И теперь мне осталось только лишь надеяться на то, что оно действительно ушло Садхору.

Ответ пришёл несколькими минутами позже, когда я крутила в руках газетную вырезку почти трёхмесячной давности. Это была довольно большая статья, посвящённая разрушению столичного храма в Даркхайме, к ней даже прилагалось изображение… такое же странное, как и всё вокруг, потому что оно шевелилось и в целом напоминало видео без звука, поставленное на воспроизведение.

И вот там в смазанных деталях показывалось, как большой и величественный храм просто на ровном месте прямо на глазах у сотнях ни о чём не подозревающих людей взрывается! И его осколки, большие и маленькие, вырываются из туч поднявшейся пыли и разлетаются на сотни метров вокруг и высоко вверх, чтобы смертоносным дождём обрушиться на простых горожан.

Выживших бы не осталось – это понимаю я, это понимали все они и об этом прямым текстом написал автор статьи. Они все просто не могли выжить.

И не выжили бы.

Если бы в самый последний момент все осклоки, каждый из них абсолютного всех размеров, не подёрнулись ярким алым свечением и не замерли прямо в воздухе.

Шок! У всех и каждого! А лично у меня переставшее биться сердце и сбившееся дыхание…

Грозно спустившийся с небес огромный чёрный дракон, что спрыгнул на землю величественным и суровым лордом Арганаром, на фоне замерших в воздухе осклоков и клубов пыли разрушенного храма и находящихся в состоянии паники горожан выглядел крайне впечатляюще. А ещё жутко и пугающе, и так, что начинало дрожать что-то внутри от его ледяного взгляда.

Я от души порадовалась, что в тот момент меня не было там. Особенно если помнить, что это вроде как я стала причиной разрушения храма… хотя вот странно! Я ещё не поняла, что конкретно меня так насторожило, но что-то здесь явно было не так. Почему-то я не думала об этом раньше, задумалась только сейчас, когда раз десять, а то и больше, просмотрела это разрушение и схождение Садхора.

Но настораживал меня не он, вовсе нет. Доверия не вызывал храм – его разрушение, если быть более точной.

Именно так меня и нашло ответное послание Садхора – нервно кусающей губы и раз за разом просматривающей газету.

Вновь затрещал заискрившийся воздух, заставив Ирву испуганно вздрогнуть, и прямо мне на руки опустился лист бумаги.

Взяла, развернула и слегка заторможено прочла:

«Не менее уважаемая Екатерина…»

Понятно, не одна я умею вредничать.

«К моей безграничной радости, у вас нет никакой возможности отказаться от нашего бракосочетания. Нотариус с нетерпением ожидает вашего возвращения».

Подпись: «Целую, Л.»

Это «Л» слегка озадачило, поэтому первым, что я написала на новом листке, было:

«Что ещё за Л? И почему у меня нет возможности отказаться от нашего бракосочетания? Насколько я осведомлена, в своде законов Даркхайма, как и всех других государств, чётко прописано, что брак – дело добровольное, соответственно, не может быть заключено без согласия обеих сторон.

Удачи в поисках сговорчивой жены.»

И мстительная подпись: «Не целую и даже не обнимаю, Екатерина».

Сложила письмо, подожгла и назвала имя получателя:

– Садхор Арганар.

Послание вспыхнуло и пропало, не оставив после себя ни пепла, ни даже дыма.

А ответное пришло буквально мгновенно! Я даже не успела вновь взять в руки ту газетную вырезку, чтобы ещё раз просмотреть странное разрушение столичного храма и появление злого Садхора.

В этот раз воздух затрещал как-то иначе – громче, будто бы злее, и как-то нервно. И искр тоже было намного больше, часть из них упала на лежащие на столе бумаги, вынудив меня торопливо застучать рукавом по ним, предотвращая случайное возгарание.

Бумагу на стол скорее швырнули, чем опустили, и была она совершенно иной – чёрной, скатанной в трубочку, с мерцающей золотой печаткой на краю. А ещё от него настолько ощутимо веяло чем-то злым и опасным, что даже Ирва настороженно замерла, недоверчиво глядя на бумагу прямо передо мной.

– Не советую тебе это открывать, – дрожащим от напряжения голосом сказала она.

Я и сама так думала, и тоже не сводила с послания настороженного взгляда, ожидая от него чего-то совершенно нехорошего. Но оно ничего не делало. Совершенно ничего.

– Это просто бумага, – не очень уверенно проговорила я, но брать её в руки всё равно не спешила.

– Давай позовём лорда Арганара, – предложила Ирва, сидящая на диване без движения.

Я вдруг вспомнила ту тайную комнату в доме Садхора, скрытый в стене сейф и тот яд, который не просто хотел его убить – он убивал.

И решила сделать глупость:

– Принеси коробку, – попросила у Ирвы, а чтобы она точно ни о чём не догадалась, пояснила: – не думаю, что его можно брать руками, лучше на всякий случай изолировать.

Девушка не нашла причин спорить со мной, поэтому медленно и осторожно поднялась и боком вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь и оставив меня одну.

Она ушла, следовательно, исчезла из зоны гарантированного поражения, развязав мне руки и позволив совершить ту самую глупость: взять бумагу, с хрустом сломать печатку и развернуть послание, в котором резким и не очень понятным почерком значилось: