Крылья беркута

— Нет, я вам сначала расскажу, что велели передать Дробышев и Звонов.

— Да разве ты их видела? — удивился и обрадовался Кобзин.

— Ну да, видела... А как же?

— Надя! — Кобзин обнял ее и расцеловал в обе щеки. — Коли такое дело, пошли назад, в штаб.

— Ну, рассказывай, как же ты успела так быстро обернуться? Ведь отсюда до Айдырли более пятисот верст! — сказал Кобзин, когда они вошли в кабинет. — По нынешним временам поезд туда идет около недели, а тебе надо еще было и в Урмазымской побывать. Тоже более сотни верст.

— А мне повезло, — похвалилась Надя, — в Заорье всех повстречала. Туда как раз Степан Звонов с отрядом прибыл. У них, Петр Алексеевич, неплохие дела. Они там по всей округе власть захватили. Так и вам велели передать. В станицах у казаков отобрали все оружие. Им помогли уральские рабочие, прислали и патронов и снарядов. Дробышев велел передать, что на первое время у них оружия хватит и теперь они будут наступать в нашу сторону. Я рассказала, как у нас плохо с продовольствием, говорят: поможем. Между прочим, они забрали весь стрюковский скот. И табуны лошадей забрали. Еще просил передать Дробышев, что прошел слух — атаман собирается мобилизацию объявить. Да не только казаков, а вообще всех мужчин. Говорит, это неспроста.

— Значит, и там ходят такие слухи? Видно, атаман готовит наступление, вот и накапливает силы.

— Петр Алексеевич, так у них же стрелять нечем, — сказал Семен. — Нам хоть Самара маленько подкинула.

— Да, конечно. Но мы, возможно, и не все знаем. У белых тоже не дураки сидят. Что еще передавали товарищи из Заорья?

— Они хотят пробиться сюда на бронепоезде.

— У них и бронепоезд есть?

— Есть

— Эх, нам бы его сейчас! — восторженно сказал Семен.

— Не завидуй, скоро и у нас будет.

Кобзин подошел к Наде, опустил ей руки на плечи.

— Ты, Надюша, очень важные вести привезла! И вообще преотлично справилась с заданием. Я сейчас больше тебя не буду задерживать, иди отдыхай. Потом встретимся, и ты расскажешь более подробно о своем путешествии.

Надя поднялась.

— Ну, а что с братишкой? — спросил Кобзин. — Жив?

— Жив! Только ранен. В Заорье он.

— Костя ранен? — спросил Семен.

— Да, в ногу.

— Вот сволочи, даже детей бьют!

— Это в бою случилось. Он в отряде Звонова.

— Да не может быть! — воскликнул Семен. — Он же совсем махонький, вот такой. — Семен рукой показал чуть повыше стола.

Надя невольно улыбнулась.

— Был такой. Теперь он у Звонова ординарцем. Когда я приехала в Заорье, на другой день они наступали на Крутогорино. По железной дороге, впереди, пошел бронепоезд, за ним обыкновенный поезд с пехотой. Это дробышевский отряд. А Звонов конницей ударил из-за горы, там гора есть, у Крутогорина. Так вот, он из-за этой горы и влепил. Видали бы вы, как заметались белые. Бегут — кто куда! Почти и не отстреливались. Наши много оружия там захватили.

— Подожди, подожди... а ты откуда все это знаешь? — спросил Кобзин.

— Ей-богу, Петр Алексеевич, она была там, — восторженно сказал Семен. — Была, Надька?

— Ну, была...

— Значит, с первым боевым крещением!

— Там вот и поранили Костю. Хотела было остаться с ним, но врач сказал: не опасно.

— Гляди ты, что на свете делается, можно сказать, сопляк и тот воюет!

— Если бы ты с ним поговорил, вряд ли назвал бы сопляком, — усмехнулась Надя.

— Лихой?

— Не то что лихой, а злой. Даже бледнеет, когда говорит о беляках.

В соседней комнате послышались громкие голоса, рывком распахнулась дверь, и в кабинет стремительной походкой вошел Джангильдек Алибаев. На нем — лисий малахай, черный полушубок с белой оторочкой подхвачен ремнем, добротные расписные валенки. Все лицо его сияло радостью. Под тонкими черными усами веселая улыбка. За спиной у Алибаева винтовка, слева клинок, справа у ремня наган. Алибаев круто хлопнул плетью о голенище и, приподняв руку над головой, крикнул:

— Салям! — и бросился пожимать руки. — Дорогой комиссар Кобзин, дорогой Петр Алексеевич, здравствуй! Корнеева, мое почтение! Семен Маликов, салям!

С его появлением комната наполнилась шумом и, кажется, во много раз стала меньше.

— А мы тебя совсем заждались, — сказал Семен, довольно потряхивая рукой после крепкого пожатия Алибаева.

— Каким ветром? Поездов-то вроде нет? — спросил Кобзин.

— Попутным, конечно. На этот раз обошелся без поезда. Везде, понимаешь, казачьи разъезды, так я решил обмануть беляков. Думаю: шайтан с ним, с этим поездом! Хотите меня поймать? Лучше я вас поймаю! Плюнул на поезд, перебрался на лошадку, мало-мало кружил по степям, по аулам — со мной набралось полсотни джигитов, они здесь у ворот... И решил ехать открыто. Надели мы погоны, кокарды нацепили и благополучно проехали. Врага всегда полезно обмануть. Так я думаю, и товарищ Ленин такого же мнения.

— У Ленина был? — не без зависти спросил Кобзин.