Крылья распахнуть!

– А ты не загадывай наперед, дочка, не загадывай… Филин, Олух, задрайте щель и ступайте наверх. Все пойдемте отсюда, пусть тварюшки полежат в тишине, вспомнят трюм. А мне в сухое надо переодеться, вымок я…

Боцман представил себе, как все четверо гуськом шлепают по мокрому бортику, как поднимаются наверх… а, вот они как раз на палубу поднялись…

Но, конечно, в воображении боцмана не мелькнула картина того, как юнга Олух, проходя по люку грузового трюма, споткнулся о защелку, запрыгал на одной ноге и, прихрамывая, поспешил за остальными, чтоб его ненароком не закрыли внизу. И не заметил неосторожный мальчишка, что сбил в сторону вертушку-защелку.

И конечно же, не представил себе боцман, что позже, когда палубный люк будет заперт, крышка грузового люка тихо приподнимется…

* * *

Солнце вставало над Порт-о-Ранго, заливая рассветным прибоем гребень старой крепостной стены.

В его лучах, скользнувших на задворки окраинного кабака «Чарочка», одноглазый моряк тряс за плечо своего приятеля, застывшего с выпученными глазами:

– Эй, Сим, ты чего?.. Сим, очнись, тумба ты причальная! Вылупился… как будто тебе Гергена улыбнулась!

Сим судорожно глотнул воздух и попытался заговорить, но это у него не получилось. Даже сквозь загар видно было, как он побледнел.

– Да что с тобой стряслось? – встревожился и разозлился одноглазый. – Последняя кружка лишней была? Расклеился, как, прости меня боги, паршивый леташ!

Оскорбление заставило моряка опомниться.

– Х-холодное! – сумел он выдавить из себя.

– Чего? – опешил его дружок.

– Холодное, – тупо повторил Сим. – Воздух зарябил, как над костром… и оно сквозь меня прошло… – Моряк передернулся. – Оно мою душу обнюхало… как крыса…

Одноглазый понял: друга надо спасать. Он сделал единственное, что умел: с размаху влепил Симу затрещину.

– Спятил, кривой? Гергена тебя забери!.. – возопил исцеленный Сим и закатил заботливому другу в лоб.

Моряки схлестнулись в потасовке. К ним с заднего двора спешили еще несколько приятелей, чтобы разобраться, что происходит, и, пожалуй, поучаствовать.

Никто не обратил внимания на едва заметную рябь в воздухе, которая медленно удалялась от места драки.

Да, медленно. Но чуть быстрее, чем за стеной. Добыча была все ближе, и это понемногу ускоряло движение незримого существа.

А когда жертва будет в пределах досягаемости, тень-убийца обретет стремительность.

* * *

Дик Бенц и Райсул вернулись утром, кликнули лодочника, который за пару медяков повез их к «Миранде». Оба были слегка под хмельком, веселы, довольны. У капитана в руках был большой букет садовых цветов.

– Хорошо, что я вспомнил про цветы, – ухмыльнулся Бенц. – Надо же вернуть Сибилле ее платье, а простым «спасибо», как говорится, похлебку не посолишь. Хоть цветочки ей подарить… тем более что тратиться на букет не пришлось.

– Да, капитан, – ядовито отозвался леташ, – в чужом-то саду цветочки недороги…

Лодка коснулась носом крыла, выкрашенного в красно-бурый цвет. Сверху донеслось:

– Эй, кто на лодке?

– Капитан! – отозвался Бенц. – Спустить штормтрап!

Капитана ждали: сверху тут же упала, разматываясь на лету, веревочная лестница с деревянными балясинами.

Бенц привычно подергал лестницу, заткнул букет за пояс и принялся сноровисто подниматься на борт. Райсул последовал за ним.

На борту капитана встретил весь экипаж. Физиономии у всех были похоронные.

– Что случилось? – встревожился Бенц.

– Беда, капитан, – отозвался погонщик. – Хозе Сончес сбежал.

– Как – сбежал?! Рассказывай!

И погонщик поведал, что пленник, которого держали в пустом грузовом трюме «Миранды», ухитрился открыть люк, перебрался в «мокрый трюм», отдраил бортовую щель и прыгнул в море. Боцман услышал всплеск, но было поздно…

– Я на вахте стоял с арбалетом, – мрачно прогудел Хаанс. – Выстрелил на звук, да разве ж в темноте попадешь?

Дик потерянно молчал. Да и что тут скажешь? Удирать надо.

Он представил себя со стороны: глупый мальчишка с дурацким букетом за поясом.

– К полету готовься! – хрипло приказал он. – Якорь поднять, сетки натянуть…

– Да, капитан! – отозвался Хаанс.

На сердце у Дика было прескверно. Он подвел мамину подругу, хорошую женщину, которая выручила его в трудную минуту. Сибилла Крэй осталась без своего лучшего платья – и, надо ожидать, потеряет роль… Если бы речь шла только о Дике, о его собственной безопасности, он бы и раздумывать не стал. Отправился бы в город, а там – будь что будет, не оставила бы только своей божественной милостью Риэли Насмешница!

Но в экипаже, кроме Дика, семь человек. И капитан за них отвечает…

– Мара, в трюм! Прослушай тварюшек: готовы ли к полету?

– Да, капитан!

– Боцман, как поднимете якорь – крылья распахнуть…

– Да, капитан.

И тут произошло чудо. Его свершили любимые слова «крылья распахнуть». Не просто команда – заклинание! Разом исчезло и без того непривычное чувство своей глупости, слабости и никчемности. Не ощущая больше себя смешным, Дик расправил плечи. Юноше казалось, что крылья – легкие, незримые – плещутся за его спиной.

– Отец, пойдем ко мне в каюту, глянем по карте, где нам свидание назначено…