Крылья Урагана

— Ты можешь затевать что угодно, — сказал Фаррен. — Скоро халява кончится, и мы останемся ни с чем, как и вся остальная армия.

— Держу пари, — сказала Сэслик, — что про нас с тобой ты даже не думал.

— Э-э... а что, собственно, я должен был думать про нас с тобой? — недоуменно спросил Хэл.

— Мужчины. Что с вас взять?

— У меня голова другими вещами забита, — оправдываясь, сказал Хэл.

Сэслик нечленораздельно зарычала, потом взяла себя в руки.

— Послушай, ты. Теперь ты лицо этой эскадрильи, а это означает, что ты должен стать оплотом нравственности.

— Ох, — выдохнул Хэл.

Сэслик кивнула.

— Оплоты нравственности не резвятся в койках со своими подчиненными. По крайней мере, не в открытую, если не хотят, чтобы их солдаты трепали о них языками.

Хэл тяжело плюхнулся на свою койку.

— Проклятье, — выругался он.

— Вот именно, — кивнула Сэслик. — И какого рожна мне понадобилось влюбиться в ублюдка, который вообразил, что он великий военачальник, покоритель драконов и поэтому ему лучше не проявлять никаких человеческих слабостей?

— Мне такое не нравится, — сказал Хэл. — Я люблю тебя и не хочу, чтобы что-нибудь изменилось.

Сэслик смягчилась.

— Я знаю. И я тоже не хочу. Но я не вижу никакого выхода.

— И что ты собираешься делать?

— Я подумала обо всем, — сказала Сэслик. — Если бы я была закаленным воином, то перевелась бы в другую эскадрилью. Но я не настолько закалена.

— Пожалуй, стоит поблагодарить за это какого-нибудь бога, — заметил Хэл.

— Я не вижу никакого способа, как нам дальше встречаться. В части уж точно не получится. А ты видишь?

— Пожалуй, нет, — удрученно признался Хэл.

— Возможно, мы сможем изредка встречаться украдкой, как если бы ты был женат на другой, а я — замужем. В Паэстуме, например, или где-нибудь подальше от эскадрильи. Но не более.

— Вот дерьмо.

— Ну да, дерьмо, — согласилась Сэслик.

— Наверное, я не должен переживать, — сказал Хэл. — Ведь я мог никогда с тобой не встретиться, или меня вернули бы обратно на фронт. Но...

Сэслик пожала плечами. Лицо у нее было таким же печальным, как у Хэла.

— Война — поганое дело, куда ни кинь, правда?

Очень быстро на Хэла навалилось столько дел, что на горестные размышления о своей личной жизни времени совершенно не осталось. Да и на саму личную жизнь, по правде говоря, тоже.

Обещанные запасы провианта и снаряжения прибыли и были размещены по своим местам.

Боевой дух по-прежнему был невысок, поскольку заняться отряду до прибытия новых драконов и всадников было совершенно нечем.

Потом привезли десяток драконов, прикованных к громадным повозкам. Они были полу обученными, и обслуге приходилось постоянно быть настороже, чтобы вовремя уворачиваться от клыков или удара когтей.

Фаррен Мария заметил, как кто-то из обслуги, из новичков, охаживает дракона цепью. В тот же день этого человека отправили в пехоту, после чего Хэл собрал всю эскадрилью и объявил, что те, кто измываются над драконами, ничуть не лучше рочийцев, ничем не брезгующих ради победы в войне.

Прибыли новые всадники, обученные еще хуже драконов, и Гэредису с сэром Лоуреном вменили в обязанность обучать их.

У Хэла была своя забота — научить своего нового дракона не просто подчиняться его командам, но и воспринимать все нюансы, которым он так старательно обучал своего прежнего зверя, погибшего у Черного острова.

Вспомнив совет Сэслик, Хэл тщательно подобрал дракону имя, взяв его из легенд, которые он еще ребенком слышал о своем горном народе — о тех временах, когда его соплеменники были разбойниками, а не рудокопами. Ураган — так он назвал дракона, в честь свирепого пса, принадлежавшего легендарному воину.

Приехал Лиминго с горой различных приспособлений и двумя своими помощниками, слегка расстроенный оттого, что его оторвали от любимых развлечений в Дирейне.

Но он тут же забыл о всех своих жалобах, когда Хэл объяснил, что нужно.

— Хм, — протянул он. — Интересная идея. Мне никогда не приходило в голову ничего подобного.

Хэл показал ему сваленные в груды вещи рочийцев. Лиминго с сомнением оглядел груду.

Но когда Хэл отвел его к могилам убитых рочийцев, маг оживился.

— А вот с этой материей, — сказал он, — уже вполне можно работать.

Его улыбку вряд ли можно было назвать приятной, Хэла даже от нее замутило.

— Полагаю, вы захотите лично присутствовать на церемонии, когда я все сделаю?

Хэл не хотел, но решил, что присутствовать все-таки должен.

Следующим появился сержант Айво Ти — тот самый костлявый сержант из летной школы.

Приказы Хэла были просты — Ти предстояло привести эскадрилью в порядок. Ничто не имело значения, кроме полетов. Отчитываться он должен был перед Гарт, а перед Хэлом лишь в исключительных обстоятельствах.

— Есть какие-нибудь предпочтения относительно способов обучения? — спросил Ти.

— Никаких, — покачал головой Хэл. — Только быстро и без лишней крови.

— Я никогда не проливаю кровь, — сказал сержант. — Синяков и ссадин обычно хватает за глаза и за уши. Неисправимых отправим на передовую мечниками.