Крыло. Книга 5

— Здесь, — коротко ответила она, и, чуть подумав, пояснила. — Комнаты наверху, трёхразовое питание входит в стоимость, бельё меняют раз в два дня...

Пропустил мимо ушей стандартный список услуг, положив на столик плату за месячное проживание.

— Я ищу кое-кого. Тоже приезжие, мужчина и девушка...

Женщина поджала губы.

— Я — не справочная, сир. Нет у нас приезжих, у нас здесь развлечений нет, только на заработки приезжают. Не знаю, кого вы можете искать.

Наглая смертная.

— Я вижу, на меня смотрят с какой-то... неприязнью. Чем я это заслужил?

— Не знаю, о чём речь, сир, — сделала вид, что не понимает, хозяйка. — Если это всё, то я продолжу работать.

Всего одно усилие воли, и она будет корчиться в попытках сделать вдох. Могу косплеить тёмного лорда, душить людей на расстоянии, но не буду. На меня и так союзники косо смотрят. Найду другой способ разыскать Оли. Пойду на самое людное место и буду торчать там. Либо меня увидят издалека, либо я увижу. А может, найду кого-нибудь более словоохотливого. В конце концов, это маленький городок, разыщу я...

— Да я тебя, куропатка общипанная, на бульон пущу! Раскудахталась, наседка, перья набекрень!

Я широко улыбнулся и обернулся в сторону голоса.

— Ой, посмотрите на неё, ни рыба ни мясо, ни кафтан ни ряса! Да твоим клювом только ворон пугать!

Налил себе сидр и с некоторым наслаждением наблюдал, как Ульяна ругается с какими-то тётками. Тётки выдохлись быстрее, и лекарка, подхватив небольшой мешок, поспешила к выходу. Я пошёл следом.

Когда вышел на улицу и двинулся за лекаркой, уже собираясь её окликнуть, мной заинтересовалась компания местных.

— Ты чего удумал, пришлый? — пробасил самый толстый и крупный из всех.

Наглый смертный.

— Не твоё дело.

И ведь понимаю, что таким ответом только ещё больше их провоцирую, но я сейчас не воспринимаю обычных смертных как помеху, да и вообще, как нечто, стоящее внимания. Тем не менее зажигаю в ладони огненный шарик, демонстрируя его, действительно приготовившимся меня бить, мужчинам.

— Не нарывайтесь, — предостерегаю.

И нагоняю лекарку.

— Ульяна. Ты всё сквернословишь?

Женщина оборачивается на своё имя и открывает рот для уже готовой отповеди, но замирает, всматриваясь в моё лицо.

— Что, не узнаёшь? — подхожу ближе, продолжая улыбаться, и подсказал: — Щипала гуся — вся боюся.

И лекарка, наконец, меня узнала.

— Ох! Братушки — воробушки! Проклюнулся! Прилетел, лебедь, с тёплых берегов! — Ульяна от избытка чувств тоже улыбнулась. — Тебя, балбес, уж не то похоронили, не то пропавшим объявили.

Я кивнул:

— Да, было дело. Где Оли?

Ульяна рассмеялась.

— Эх, молодёжь! Пошли! Ждёт тебя, твоя Оли!

И мы пошли. Ульяна сбивчиво рассказывала об их с Олимпией общей судьбе. Как их обеих доставили в какой-то особняк. Как нанятый лекарь спустя рукава лечил Олимпию, и как Ульяне, тоже восстанавливающийся после ран приходилось выхаживать волчицу. Вот говнюк. Специально искать не буду, его если он мне попадётся, сдерживаться не стану. Ещё Ульяна коротко рассказала о побеге и совсем коротко о том, как они оказались здесь.

— А письмо? — вспомнил я.

— Какое? — не поняла лекарка.

— Я написал Оли письмо, — впрочем, можно было догадаться. — Значит, обманули.

Ульяна рассмеялась.

— Судя по интонации, кое-кому предначертано испытать на себе все прелести холодной хорошо подготовленной мести!

Хмыкнул, но развёл руками.

— Генерал теперь на нашей стороне, вовремя переобулся.

Женщина посмотрела на моё лицо, и в глазах её заиграла хитринка.

— Ой, передо мной-то не рисуйся, филин деревенский. Я-то вижу, что ты сдерживаться не будешь, если вы с этим индюком встретитесь на кривой дороге жизни ещё разок.

Ни подтверждать, ни опровергать её слов я не стал.

Мы дошли до одного из крайних домов, от которых до карьера оставалось меньше сотни шагов. Добротный и одновременно обычный для городка дом, в окнах свет, труба пыхтит дымными барашками. Я уже не слушаю, что там тараторит Ульяна. Открываю дверь.

Среди калейдоскопа запахов замечаю один знакомый, привлекающий внимание. Прохожу короткий коридор и заглядываю в комнату. Моя волчица сидит в кресле и читает книгу. За её спиной целая полка с книгами, вообще-то, ещё большая редкость в этом мире. Оли в штанах и растянутой кофте выглядит так по-домашнему. Я улыбаюсь, глядя на неё.

Девушка поднимает взгляд, удивляется, а в следующий миг вскакивает, и вот её руки уже стягивают мою шею, а мои ладони сходятся на её спине. Всё позади. Наконец-то, всё позади. Чувствую влагу, Оли прослезилась от радости. Целую её в висок, нашёптывая что-то успокаивающее на ухо.

— Я так счастлива, — отвечает Оли, коротко, как только она умеет, объясняя, что успокаивать её не надо.

За спиной голоса. Ульяна что-то объясняет какому-то мужчине.