Крыло. Последний Патрон (СИ)

Олимпия тактично постояла у двери, позволив Тифи ярко выразить свои эмоции и… всё прочее. Только выждав привычную паузу, Олимпия вошла следом. Алексас сидел за столом, заваленном какими-то бумагами. Это были не только бумаги, но для не понимающей тонкостей процесса девушки всё это были какие-то странные документы. И слово «завал» относилось только к их количеству, но не к порядку. Все бумаги были разложены в ровные стопки, в которых просматривался чёткий порядок. И даже присевшая на край стола Тифи нисколько этому не мешала.

— Оли! Рад тебя видеть!

Алексас поднялся и подошёл к волчице, крепко её обняв.

— Есть какие-нибудь новости? — с искренним участием спросил молодой мужчина.

Олимпия в общих чертах пересказала судьбу Като. В конце Алексас хмыкнул:

— Ну… Я сочувствую лоялистам.

— Да брось! — возмутилась Тифи. — Я понимаю, он — крутой парень и всё такое. Но там же целая армия!

Алексас кивнул:

— Всё верно. Только не так уж давно Като штурмом взял один из особняков Боярских. И это только один из инцидентов, где его участие доказано на сто процентов. В лоб в чистом поле на них выходить он, конечно, не будет, но и сидеть не станет.

Оборотень вздохнул и вернулся на своё место.

— Когда вы, — он кивнул Олимпии, — бежали из Эстера, я потянул за ниточки, попытался узнать больше. Рассказы Зака помните? Как Като, ещё не пробудивший дара, мочил всякие отбросы в душевой? Так вот он реально их мочил. А сейчас он не просто одарённый. Он одержимый с почти неограниченными запасами силы и подготовкой безликого…

Дверь открылась, и на пороге возник второй владелец завода.

Серж помрачнел за последние дни. Даже как-то осунулся. Увидев Грохиров, вздохнул.

— Привет всем. Помешаю?

На него тут же набросилась Тифи:

— Как ты можешь нам помешать?! Заходи! Садись! Хочешь чего?

Минакуро был усажен на гостевой диван. Переглянувшись с Алексасом, он отвернулся в сторону.

— Нажраться, — коротко ответил одарённый.

Тифи удивилась, направив Алексасу вопросительный взгляд, но тот неопределённо пожал плечами, и она осторожно предложила:

— Так может… В гостевую комнату? Там и…

Но Минакуро поморщившись отмахнулся:

— Не поможет. Да и я так… Мои брат и сестра заперты в осаждённом форте, — подумав немного, Серж всё же уточнил. — Не прямые, двоюродные. Но мы близки, особенно с Афиной, да и Чарльз мне не чужой человек. А их там целая армия отрезала.

Олимпия, которую пронзила догадка, спросила:

— Форт Ржавый Пик?

Серж кивнул.

— Като сейчас там! — воскликнула Тифи.

Олимпия в своём рассказе упоминала, где именно находится её избранник. Вот только Сержа эта новость ничуть не обрадовала.

— Я знаю. Нам сообщили, — кивнул он.

Грохиры снова переглянулись между собой.

— И… Тебя это… — начал формулировать вопрос Алексас.

Но Серж зло хмыкнул:

— Да, меня это вообще не радует. Потому что Като — предатель, который ушёл именно тогда, когда был больше всего нужен городу! Нам! Ничего не сказав никому из нас! — а затем повернулся к Олимпии. — Кроме тебя. Может быть, ты сможешь нам объяснить?

Повисла пауза. О мотивах ухода Като она не говорила. Алексас и Тифи отлично понимали, почему ушла она, но не Като. Но не успела она что-то решить, как Серж продолжил.

— А заодно было бы неплохо заглянуть в глаза Сони и рассказать ей, почему он ушёл с тобой, а не с ней.

Волчица без труда представила, в каком состоянии может находиться Соня. И не просто так, а старательно, избегала даже вероятности где-то с ней столкнуться.

— Он тебе рассказал? — прямо спросил Серж.

— Да, — кивнула Олимпия.

— Тогда будь добра, — голос Сержа так и сочился желчью, — расскажи нам, что такого важного произошло, что сподвигло его спешно покидать Эстер?

Алексас и Тифи не давили на неё, но и на защиту не встали. Если отказаться говорить сейчас… Её, конечно, не прогонят, но отношения… Отношения будут испорчены.

— Като узнал, к чему его готовили. Зачем эти тренировки, зачем его сделали одержимым. Зачем он был нужен Минакуро и Эстеру, — заговорила Олимпия.

Рассказ не занял много времени. Оли не умела говорить так, как говорил Като. Даже его аргументы в её пересказе не звучали также убедительно. С каждым сказанным словом она видела в глазах друзей всё больше… разочарования. Особенно у Сержа. Тифи ждала какой-то истории, эпичной, невероятной. Реальность показалась ей слишком простой, прозаичной. По Алексасу было сложно понять, что именно показалось ему неправильным. А Серж был зол.

— И это всё? — спросил он, когда Олимпия закончила говорить. — Только и всего? Мальчишка обиделся, что ему не спросив оказали великую честь?

Олимпия нахмурилась:

— Великую честь?

— Именно, — кивнул Серж. — Это честь. Я сам порывался стать Искателем, но оказался недостоин.

— Отдать жизнь… — начала волчица.

— Да, Олимпия! Отдать жизнь! Он не один из нас. Не дворянин и никогда, видимо, не станет. Разве ты не отдала бы жизнь за свою семью? За свой род?

Девушка отвернулась, но возразить ей было нечего. Отдала бы.

— А этот синий? — спросила Тифи. — Он же…

— Нет никакого синего! — рявкнул Серж. — Нет и никогда не было! Его не видел никто, кроме Като!

— А Соня? — спросила оборотень.